Он поглядел на намалеванные на бумаге кривые линии. На кухне Вю громыхала посудой, за окном капельки дождя складывались в призрачную лунную радугу.
— Что если частички Алисы попали в ловушку еще у дома Геллер — демона на перекрестке дорог? Что, если ракшаса, вселившаяся тогда в Лейтенанта, впитала из его памяти воспоминания об Алисе? Что если ты, спеленав мерзавку и бросив ее в багажник, случайно смешал все эти фрагменты — душу, сознание и память? Коктейль «Первая любовь», а?
Он соединил все линии в один вытянутый овал.
— Выглядит похоже на сосиску, — заглянула через плечо проходившая мимо Вю. — Ты уверен, что рисовал именно коктейль?
— Швабра!
— Молчу, молчу…
— Черт! — Бад отбросил карандаш. — Есть среди нас еще рисовальщики?
— Фикус считает, что он рисовальщик, — заговорщицким тоном сообщила Вю. — На том веском основании, что у него есть пальцы.
— У меня тоже есть, — угрюмо буркнул десантник.
— Тогда грех жаловаться.
— Но вот чего я не могу понять, — медленно сказал Бад. — Так это откуда взялась девушка, физический носитель? Положим, можно было бы взять какую-нибудь шлюху, не вовремя оказавшуюся поблизости, но как изменить ей внешность, стереть разум и поместить туда нужную информацию? Для этого ведь понадобится…
— Кто-то, ловко управляющийся с электромагнитными полями, — кивнул Доктор. — Ума не приложу, откуда он мог взяться в нашей глуши, такие специалисты вообще очень редки.
Бад долго молчал. Очень долго. Минуты три.
— Только, прошу тебя, не сочти это за благотворительность, — предостерег его Чумной Доктор. — Я просто хотел закрыть эту тему навсегда. Не хочу больше разговоров о любви, и песен, и признаний, и стихов, и трогательных воссоединений. Ты же знаешь, что никакой любви нет, а наша психика — хрупкая и ненадежная конструкция под управлением вечно пьяных гормонов. Так пусть хотя бы у кого-то эта неустойчивая дрянь будет самую чуточку прочнее.
Бад внимательно вгляделся в черные провалы глаз, закрытые глухим, непроницаемым стеклом, и подмигнул.
— С таким именем, как у тебя, это можно было и не объяснять, старый романтик!
— Бад, у тебя открыто? — Булат был, как обычно, немного навеселе. Тактику эту следовало признать разумной — начинать пить с чего-нибудь приличного, а заканчивать дешевым и, возможно, опасным пойлом где-нибудь на окраине. Бар «Сломанный сон» подходил для этой цели, как мало какой другой.
Десантник пожал плечами.
— Как всегда. — Бледный лохматый парень с глядящими в разные стороны глазами покачнулся, но устоял.
— Странная будет просьба, но мне нужна выпивка. И не простая, а экзотическая и очень крепкая.