— Я уйду из этого дома только по приказу Христа или его слуг…
Артур весело улыбнулся:
— В два дня, господин пастор. По приказу комитета.
В тот день пастор действительно не собирался уезжать. Но на другой день разнесся слух, что в соседней волости убит полицейский пристав с урядником. Пастор наскоро уложил чемодан и, не дожидаясь конца данного срока, уехал в Ригу.
В середине декабря с Артуром случилось несчастье. Из Петербурга уже были двинуты на Прибалтику карательные отряды. Дружины милиционеров, не зная численность врага, готовились к сопротивлению Готовилась милиция и в Приморской области. Приводилось в порядок каждое ружье, каждый ржавый револьвер. Испорченное оружие спешно чинилось в отдаленной лесной усадьбе.
По поручению распорядительного комитета Артур отправился в эту усадьбу забрать исправленное оружие Была безлунная ветреная ночь; тьма смешалась с сыпучим снегом, и в этом мутно-сером хаосе как живые, качались и скрипели высокие сосны.
Артур с тремя товарищами вышел из соснового леса к усадьбе. Дежурные милиционеры их не узнали, — из-за воя метели не поняли их приветствия. На Артуре было серое пальто и папаха — его приняли за полицейского. Милиционер выстрелил из дробовика. Картечь пробила Артуру щеку и шею — еще полдюйма, и выстрел оказался бы смертельным.
Артур пролежал в лесной усадьбе недели две. Лечил его аптекарь из рыбацкого поселка — краснощекий жизнерадостный человек, известный во всем приходе как организатор благотворительных вечеров и лучший танцор. Он все свободные часы проводил у раненого и лечил его так добросовестно и удачно, что Артур к началу января вполне поправился.
А с севера между тем двигались карательные отряды генерала Орлова. Они без суда расстреливали милиционеров, пороли заподозренных в симпатиях к революционному движению и громили из пушек и жгли усадьбы, которые в какой бы то ни было мере служили базой для народной милиции. Отряды милиции отдельных волостей не были организационно об’единены. А действие артиллерийских снарядов так убедительно доказывало техническое превосходство пушки над охотничьей винтовкой и револьвером, что даже самые отчаянные сторонники активных действий признали, что открытое сопротивление карательным отрядам бессмысленно. Милиционеры уходили в подполье: в леса, в города, за границу.
Артур покинул родную волость, когда запылали знакомые усадьбы и была сожжена та усадьба, где он нашел приют после ранения. Он ехал глухими лесными дорогами, где редко встречались прохожие. Не встретил ни одного знакомого. Лес дремал. Прохладный покой нарушало только поскрипыванье полозьев, да чмокание и понукание возницы, торопившего ленивого коня: