– А вас, кобелей, не поймешь. Недаром говорят: седина в бороду – бес в ребро.
Жанна выскочила из кухни, услышав уже из гостиной, как Сабуров начал что-то возмущенно выговаривать своей теще…
…Нет, эта бабка нечто! Здоровая, как конь, и редкостная матерщинница! Неубранную постель и грязные чашки на столе Матрена Архиповна примечала тут же. И выговаривала не Жанне, а своей внучке Эле:
– Ну-ко, детка, прибери здесь. – И внучка нехотя, но шла с посудой к раковине. Иначе слышала такое, от чего возмущенно кидалась к отцу:
– Ну, папа! Папа же! Она опять!
Сабуров, конечно, пытался тещу образумить, но она и его не стеснялась поучить. Иногда Жанна с ужасом думала, что было бы, если б они с Сабуровым и в самом деле оказались любовниками? Ох, и доставалось бы им на орехи!
А Матрена Архиповна, как выяснилось, от своих подозрений отказываться не собиралась. И упорно воспринимала Жанну как преемницу своей покойной дочери Марии. Все время рассказывала, как та плохо поступала с мужем и как с ним следовало поступать.
– Раз уж сошлась с мужиком – живи, – поучала ее Матрена Архиповна. – Плохой ли, хороший – силой к венцу никто не вел. Потому говорят: семь раз отмерь – один раз отрежь. А Сергей – он не из последних. Это Владька слова доброго не стоит. Родителей его я хорошо знавала, особливо покойного Арнольда. Тьфу ты, назовут же так пакостно! Варвара Гавриловна, покойница, царствие ей небесное, задним умом была крепка. Как назвала, то и выросло. Одно слово: Арнольд. Кобель усатый. Сколь девок в поселке по нем страдало! Я-то постарше буду, чем жена его, Александра, тоже ныне покойная. При таком муже чего ж ожидать! Пил да бил. А сынок смотрел да учился. Выучился. Нинка-то небось горя с ним хлебает, если еще не бросил. А моя, дура, как убивалась! Как убивалась! За одной партой они сидели. С Нинкой. Трое их из всего поселка в Москву перебралось. В райцентр или в область немало уехало молодежи, врать не буду. Моды нынче другие. На селе-то не задерживаются. Но чтоб в Москву! Владька первый уехал, а моя-то дурища за ним. Даром что тот Нинку за собой увез. Как пришел из армии, так оженился, Нинку в охапку – и в Москву. В столицу. На стройку, значит, устроился поначалу. Квартиру-то при той, прежней, власти успел получить. А Мария за ними следом. Упрямая. Я, говорит, своего добьюсь. Добилась…
Жанна во время этой тирады еле успела сообразить, что Владька – это ее шеф и любовник, Нинка – его жена Нина Васильевна. Давняя история, начавшаяся еще за школьной партой. Понятно, почему у Сабины были такие отношения с матерью! Та ее осуждала, особенно за пренебрежение к мужу, человеку достойному, как справедливо полагала Матрена Архиповна…