– Привет всем передавай.
– Не уходи. Нет!
– Ты соображаешь, что говоришь? – усмехнулся он.
– Хоть поцелуй на прощание, – опомнилась она. Может, сейчас вспомнит?
Обнялись неловко. От него исходил какой-то чужой, неприятный запах. Его губы ткнулись в ее щеку. Холодные. Жесткие. Господи, когда это они были розовые и пухлые, как у младенца? Ведь ей же до смерти хотелось его поцеловать! Еще тогда! Как же так?! И в совершенной панике она отчаянно сказала:
– Все равно. Как хочешь, но я тебя буду ждать.
И все. Его увели, и она тут же начала себя ругать. Дура! Сто раз «Сережа», и ни слова о главном! А что главное? Что?!.
…Все это время он не мог избавиться от наваждения. В ушах беспрерывно звучало:
Мы с тобою на краю – в раю…
Вот она сидит, эта девочка, смотрит на него такими глазами, что становится страшно. Как там они? Справляются? Надо было думать раньше. И о ней тоже. Попался, как дурак!
Ночь пройдет, и новый день – в тень…
Точно! А куда еще? Только во время сна и можно забыться. Там, где ночь, теперь свет, а где день – тень. Маша, Маша, откуда ты это знала? Ну, откуда?!
Ведь у нас один палач – плач…
Как она может не плакать? Ведь столько на нее свалилось!
И в награду вполцены – сны…
Разумеется! Она ему сегодня приснится! Обязательно! Ее испуганные глаза, светлые волосы, кудрявая прядь, выбившаяся из прически. Ей надо бежать из его дома. И как можно скорее. Ей-то все это зачем? Ну зачем?!
Уже на пороге в голове бухнуло молотом:
Шаг вперед и шаг назад – в ад…
Да, он идет обратно, в ад. А почему?
Потому что этот рай – край!
И, шагнув вперед, навстречу своему аду, он неожиданно для себя улыбнулся. Словно бы и легче стало! Ну, надо же! Как все просто! Он понял! То, чего при ее жизни никак не мог понять! Наконец-то понял!!.
…Жанна нашла в себе силы в тот же день заглянуть к следователю. Даже представить невозможно, что после всего этого можно вернуться на работу и, увидев Влада, промолчать! Теперь уже молчать невозможно. Надо сказать следователю правду. И Сабурова отпустят.
Ее приняли, но перед этим долго держали в коридоре. Видимо, следователь был занят. Она сидела, терзая в руках бумажку: пропуск. То сминала, то разглаживала. Наконец из его кабинета вышла заплаканная женщина в темном платье, и настала очередь Жанны.
– Мы с вами встречались, я помню, – сказал следователь, предложив ей сесть. – Но не помню, чтобы я вас вызывал.
– Я невеста Сергея Сабурова, – напомнила она.
– Я помню, помню. И что?
– Неужели вам не о чем меня спросить?
Он безразлично на нее посмотрел и пододвинул к себе какую-то бумажку. Жанна сидела ни жива ни мертва. Сколько людей через это проходит? Неужели же это всегда так ужасно и отвратительно? Ведь ему все равно!