Посмотрел на часы: пока мать зайдет в магазины, по дороге наверняка встретит знакомых, поговорит, пройдет какое-то время. Ему не стоит спешить. Он тоже зашел в магазин, купил торт к чаю. Что она любит? Может, конфеты? Ничего этого он не помнил. И «мамой» назвать ее даже в мыслях не мог. Медленно поднялся на четвертый этаж, надавил на кнопку звонка.
– Ты-ы?!
Удивилась. Все понятно: ждет мужа с работы. А пришел сын.
– Можно?
– Да, конечно. Заходи. – И тут же торопливо: – Как Зоя? Как девочки?
– Все хорошо. Здоровы.
– Я рада.
Рада. А что ж ты нам всем как чужая?
– Мама… – В горле ком. А слово-то какое! Самое первое, самое родное: «мама». Кашлянул: – Мама, у тебя время есть? Поговорить?
– Сейчас Коля придет с работы. – Она посмотрела на часы. – Ужин надо готовить.
– Ничего. Я помогу.
– Ваня, ты же никогда не любил готовить, – напомнила она. – И не умел.
– А что? Что я любил?
Она молчит. Наконец-то он решается как следует ее рассмотреть. Красивая женщина. Странно, что она так поздно нашла свое счастье. Никто не решался, что ли? Из-за той давней истории? Но ведь она не виновата. Кого миновали ошибки молодости? Просто одним повезло больше, другим меньше. Одни чему-то научились на этих ошибках, другие нет. Инна Александровна, например, оценила положение замужней женщины, потому и хлопочет сейчас: ждет Колю.
– Ты занимайся своими делами, а я подожду. – предлагает он.
Они проходят на кухню. Торт мать убирает в холодильник и начинает неумело резать мясо. Он молчит, смотрит. А они похожи. Очень! Она тоже яркая брюнетка, только ее загар мягче, и губы полные, а не тонкие, как у него. Это от отца, о котором лучше не вспоминать. Она выглядит гораздо моложе своих лет, это он отметил еще в больнице. Прямо как девочка. А вот готовить не умеет. Он поднимается со стула:
– Я сам порежу овощи в салат. Дай, пожалуйста, нож.
Она уступает сыну место у разделочной доски. Он умело и ловко крошит огурцы и нарезает помидоры. Мать устало опускается на стул, с которого только что поднялся он.
– Ну и как твой муж? Выпивает? И часто?
– Кто тебе сказал? – вздрагивает она. – Нет, все в порядке.
– Так. Ты не рада, что я зашел… мама?
– Отчего же? Рада. Но ты ведь уже не ребенок, Ваня.
– А у тебя своя жизнь. Понятно. Значит, я все-таки заставил тебя рассказать историю своего рождения?
– Господи, ты опять об этом!
– Ты же знаешь, что со мной случилось. – У него в руках острый нож, порезав овощи, он приступает к зелени, мать молчит, смотрит. – Я ничего так и не вспомнил. Помоги мне, мама.
– Да-да. Хорошо, – кивает она, потом спохватывается: – А мясо-то! Мясо! Совсем забыла!