– Пляши! – Капитан помахал красными корочками.
– Что это?
– Твои документы.
– Мои документы?!
– Ну да. Утерянные. Служебное удостоверение на имя Мукаева Ивана Александровича. Изъяли, наверное, когда ты был в бессознательном состоянии. Теперь для меня стало очевидным, что именно здесь ты и потерялся.
– А ты что, в этом сомневался?
– В твоем рассказе немало странностей. И потом: ты ж сам на себя не похож!
– А на кого?
– А я откуда знаю? Но сегодня все прояснилось. Ты пришел в этот дом, потому что выяснил, что именно здесь ваяют паленку. Документы – важная улика. Пусть-ка теперь объяснят, как они здесь оказались! Покушение на следователя прокуратуры – это тебе не шутки!
– А пистолет?
– Что пистолет?
– Тот, из которого в нас стреляли? Не мой?
– Ах, пистолет! – прищурившись, протянул Руслан. – Тот, из которого в нас стреляли? Я его осмотрел, прежде чем на экспертизу отправить. Должен тебя разочаровать: это не твой пистолет. «Макаров», да. Но номера спилены. Должно быть, подобран на полях сражений, – натянуто пошутил Свисток.
– А если все-таки мой? Подумаешь, спиленные номера!
– Не волнуйся: мы проведем экспертизу. Дался тебе этот пистолет!
– Потому что я хочу знать… – Он осекся.
– Что знать? – насторожился Руслан.
– Ничего. Проехали. В доме все осмотрели?
– Почти. Осталась пара комнат на втором этаже. Может, поднимешься со мной?
– Да зачем?
– Ну что ты приклеился к этим ящикам, Иван? Выйди на улицу, воздухом подыши.
– Хорошо. Да, спасибо за помощь. Ты при мне все эти дни как нянька. Я ведь из прежней своей работы ничего не помню.
– Однако неплохо справляешься, – заметил Руслан. – А бумаги, что бумаги? Эка невидаль, служебные записки ваять! Вспомнишь еще!
Они поднялись в холл.
– Да, тут работы-ы! – тяжело вздохнул Руслан. – Так что, на улицу выйдем? Курить хочу, сил нет!
– Иди, а я поднимусь наверх. Может, еще что-нибудь вспомню.
– Ну поднимись, – добродушно сказал Руслан и достал из кармана пачку сигарет.
И зачем его туда понесло? Судьба, наверное. Он медленно поднимался по лестнице. Хотелось побыть одному. Он был недоволен собой. Не получил того, чего хотел. Его враг остался жив, мало того, на свободе. Теперь он возненавидел человека, заправлявшего здесь всем. Хозяина. Исполнители – это шестеренки. Смазали их – и закрутилось. А тот, кто смазал, – он и есть настоящий враг. Наладчик всего процесса, ответственный за то, чтобы этот процесс пошел. Врага-то он так и не увидел. И осталось чувство неудовлетворенности. День десятый, но не последний. Дело, ради которого он с таким упорством шел в Москву, так и осталось незавершенным.