И тут случилась беда: неурожай. Потом на ферме один за другим стали дохнуть взятые на откорм бычки. Кредиторы засуетились, потребовали полного финансового отчета. Отчет же у Сидорчука был только один: огромный недостроенный особняк в Нахаловке. Все деньги канули туда, как в черную дыру. Выход был один: ликвидировать хозяйство, продать дом, рассчитаться с долгами. Но обратно в грязь не хотелось. Привык быть в деревне человеком, которому завидуют, кланяются и просят в долг. И тут приехал из Москвы на дорогой машине тип, представившийся Алексеем Петровичем. Про Сидорчука приезжий все знал, и это Илью поразило. И предложил ему ровно столько, сколько требовалось для того, чтобы выпутаться из долгов. Продался Илья легко, все еще находясь в состоянии крайнего изумления. Будто они с Алексеем Петровичем с детства были неразлейвода. Тот умел тонко льстить, знал слабые места Ильи Михайловича, обещал красивых девочек из самой столицы.
И вскоре в огромном особняке Сидорчука разместился цех по производству паленой водки. Инициатива со спиртосодержащими, но ядовитыми жидкостями исходила от самого Сидорчука, он все хотел сэкономить. И дрожал: а если узнает Хозяин? Отравления привлекли внимание правоохранительных органов, приехала комиссия из Москвы. И теперь вот накрыли.
Сидорчук искренне себя жалел. «Ну что мне было делать, а? Что делать? Обстоятельства…» И разводил руками, вздыхая.
«Дежавю, – думал Иван, слушая монотонный рассказ. – Еще и дежавю. Не много ли на мою бедную голову?»
– …не хотел. От отчаяния это.
– Что? – Иван невольно вздрогнул. Это уже что-то новенькое.
– Стрелял от отчаяния. Обещал же, что с гарантией. Ни одного прокола.
– И кто давал тебе зелье? – настороженно спросил Свистунов.
– Он. Алексей Петрович.
– Фамилия, адрес?
– Не спрашивал я. Упакованный мужик. И не блатной. Мне главное, чтобы он деньги привозил. И гарантии. Я всего лишь исполнитель.
– На какой машине он приезжал?
– «Тойота».
– Какая? «Тойот» много.
– «Лэнд Крузер». Джип.
– Неплохо! Часто приезжал?
– Нет. Раза два. Потом были курьеры.
– А курьеры ничего не помнят. Значит, признаете, что покушались на жизнь следователя Мукаева?
– Да. Признаю.
– А как насчет Хозяина? Может, ты врешь? Может, ты его видел?
– Не главный я, поймите. Я помещение предоставил. Мне просто не повезло.
– Но когда деньги рекой потекли, небось подумал, что в жилу попал, – усмехнулся Руслан. – И сейчас спокоен. А почему?
Сидорчук оскалился, показал прокуренные зубы:
– А чего мне волноваться? Слово я заветное знаю. Только вам его не скажу.
– «Мы с тобой одной крови», что ли? Маугли, тоже мне! Лягушонок, блин, глазастый! А кому? Кому скажешь? – нагнулся над задержанным Руслан.