Потрошитель Азар…
Обманное озеро снова заливала алая кровь.
Перед орком остался единственный противник, вооруженный топором, — невысокий, коренастый. Дверг. Дверг, который изменил ремесленным заветам предков и примкнул к бандитам.
— Отойди прочь, орк, — негромко сказал он. — Ты ранен, хотя и перебил весь мой отряд. Я пройду вперед и поймаю эту безумную, за которую так хорошо обещают заплатить.
Азар глянул в сторону.
Его великолепный белый волк издыхал, протянув лапы, — чей-то топор подрубил ему шею, и с хрипом из алой раны выходила жизнь.
— Ты ранен, а я не вступал в бой, — равнодушно выговорил дверг. — Я полон сил. Мне нужна эта награда. Дай мне пройти.
— Ноги коротки, — буркнул Азар и шагнул вперед…
Дверг был славным бойцом. Но что-то дрогнуло в самом Обманном озере, с избытком наглотавшемся крови, и последнее, что запомнил орк, — он падал в черную холодную во-оду-у-у…
— Да, — сказала Ольва. — Да. Ты вспомнил. И это правда ты.
— Я, — растерянно мяукнул Котов. — Я-а-а…
— Я обязана тебе своей жизнью и жизнью Даниила Анариндила, — негромко проговорила Повелительница Леса.
Она спустилась с трона, медленно подошла к Азару и, промедлив лишь мгновение, обняла орка, прикоснувшись лбом, увенчанным сверкающей короной, к его груди.
— Я… тебя любил? — растерянно выговорил тот. — Я… тебя… любил?..
— Нет, — сказала Ольва, выпрямляясь и отстраняясь. — Не любил. Но очень хотел. Учился, как мог.
— Но мы…
— А об этом забудь, если вспомнил, и не вспоминай подробнее, — усмехнулась Ольва. — Где ты был? Век, отпущенный скальным оркам, прошел, а ты выглядишь даже моложе, чем тогда, на Обманном озере.
— Я был… в Москве… Тайтингиль объяснял, что я здесь погиб и очнулся там. В Москве, на помойке. Это… это такой город…
Владычица остановилась, словно пораженная громом, и недвижно вглядывалась в светлые Димины глаза.
— Где? — осторожно переспросила она. — Где?
— В Москве, — шепотом повторил Котяра. Ему вдруг стало ужасно смутно, горячая волна залила все тело и дошла до горла, стеснив дыхание. — В Отрадном…
Ольва подошла к нему снова и взяла его за руку.
— Это мой город. Я там родилась. Я оттуда родом, орк. Из Москвы. Я чужеземка здесь… чужеземка, природу которой никто не мог понять… и ставшая женой короля. Теперь все понятно… все понятно. Отдав за меня жизнь, ты получил право пройти в мой мир. И начать там жить… снова. Снова.
Котяра взахлеб рассказывал Ольве последние новости московской жизни. Супруга блистательного Оллантайра слушала, всплескивала руками и обнимала себя ладонями за щеки.
— Дим, а кем ты работал? — Они сидели за столом и уписывали богатое угощение, принесенное изящными эльфийками. — Ну как так, а… Мне немного жаль того Азара. Он был… страшный был, честно. Был момент, когда я… да ладно. Страшный, короче, но — особенный. И ты, наверное, сейчас именно такой, каким он хотел стать. Совсем другие… глаза. Но тот… тот надлом, который он… тогда… — Она замолчала.