— С авиаторрами я же, ну, авиаконцерррн, — урчал над обедом Котов, решивший не останавливаться на развитии скользкой темы. — Р-рразное, р-реклама, ну и в цехах с р-ребятами…
— Авиатор! — Зрачки карих глаз супруги Оллантайра расширились, а направление мыслей с заметным щелчком перескочило на другую дорожку. — А-ви-а-тор. Да! Десять минут, ладно? Я переоденусь, и мы с тобой… сходим с тобой в одно местечко…
— Ладно, — покладисто кивнул орк и впился зубами в громадную ногу вепря. Разговор с Ольвой Льюэнь и сытный обед на время вышибли из него размышления о Тайтингиле, долге оруженосца и даже о Ласке.
Дайна вернулась. Теперь она была одета в грубый комбинезон из толстой ткани. На голове — шлем из толстой кожи с очками, оправленными в густо инкрустированную камнями оправу. Из множества карманов, укрепленных кожей и металлическими заклепками, торчали инструменты.
— Гаечка! — восхищенно выговорил Котов, отпуская обглоданную кость. — Га-еч-ка…
— Тс-с-с… Пошли на задний двор, орк. Пошли… в мастерские.
Котов наскоро промокнул салфеткой клыкастую пасть и вскочил.
Пара длинных переходов, которые в одиночку орк точно бы не нашел заново, пара высоченных парящих балконов и ажурных мостиков, устроенных прямо внутри дворца, — и Ольва вывела его на широкий двор, залитый солнечными лучами.
Вокруг здоровенного сооружения, укрытого чем-то вроде громадного паруса, находилась масса верстаков, приспособлений, кузнечные меха, кучки угля… Управляла процессами высокая, очень красивая юная эльфийка в таком же, как и Ольва Льюэнь, комбинезоне, а также коротенький рыжий, словно апельсин, гном — эльфийке чуть выше пояса. Еще пара эльфов и гномов были у молодежи в подручных.
— Оллантайр не запрещает… потому что считает, что оно не полетит! — гордо сказала Ольва. — А оно полетит. Раз уж ты авиатор, орк…
— Еперный театр! — с выражением проговорил Дима, заглянув под полог. — Дирижабль!
Некоторое время все говорили разом. Откуда-то тут взялся и Даниил, который оказался полностью в курсе тщеславных воздухоплавательных идей матери. Котову объясняли про ткань и пропитку, про механизмы и источник подъемной силы. И сам он, оказавшись в круговороте веселого оживления, мыркал, тыкал лапой, говорил про аэродинамическое, токарное и фрезерное, про детали, приводы, гайки и подшипники — и радовался.
Оболочка шара была натянута на тончайший каркас из прочных гнутых деревянных реек. Широкая корзина, неплотно сплетенная из них же, с двух сторон дополнялась бортовыми самострелами с отдельными кабинками-корзинками для стрелков, защищенными тонкими сверкающими щитами с чеканкой. Направлять движение предполагалось небольшим рулевым винтом на паровой тяге, установленном в хвосте. Топливом для котла, а также для горелки, наполнявшей шелковый дирижабль горячим воздухом, был какой-то особо редкостный двергский уголь — пористый, легкий, горящий долго и жарко. Апельсиновый гном, раздуваясь от счастья, начал было рассказывать историю его добычи от сотворения Эалы, но сагу удалось замять.