Над головой нависала ваза в человеческий рост, подаренная… зятем в компенсацию морального ущерба. Фарфоровая уродина и сама была как моральный ущерб, но у Ирмы не поднималась рука ни кокнуть ее наконец, ни выкинуть. Выставить, например, к лифтам — авось потом потихоньку ваза сама оттуда уйдет.
— Опять они… доставали тебя, да? — тихо спросила девушка.
— Я больше не пойду в «Бесту», правда, — легко отозвалась Ирма. — Буду наблюдаться у… двергов. Надоело, знаешь ли. «Аномалия плода».
Алина старательно размяла ухоженные Ирмины ступни, и от этого по телу беременной женщины будто разошелся мягкий, теплый покой.
Они вместе.
Они… выстоят. Женщины дома. Старшая и младшая. Вот так-то.
Алина поднялась, одергивая футболку.
— Мамочка, я у Котика сегодня переночую. Со щучьими хвостами.
На вечер был запланирован ответственный спарринг.
Поцеловала Ирму в щеку.
— Хорошо, девочка моя. Мне абсолютно спокойно дома. И… я пойду к Наталье Петровне, попьем чаю. С Семирамидой Ивановной…
— И занудой дядей Вадимом, — фыркнула Алинка. — Горячий привет ему… с поцелуем. — Девчонка нащупала в кармане славный ножик, очень славный, с которым у нее получалось весьма недурно — причем с первого занятия, дядя Юра здорово научил… и коварно улыбнулась.
Пиксель явился и лег возле Ирмы, грея пушистым боком.
«Странно, — думала Ирма. — Дочка покинула гнездо, дома полно зверья, мужик исчез, а мне совсем не одиноко. Совсем. Я случайно научилась доверять вселенной… ангелу-хранителю… судьбе. Или не случайно?.. Но я научилась. Я…»
Она задремала под мерное мурчание, поглаживая бархатные ушки и пушистый загривок Пикселя, а Алинка тихо-тихо закрыла за собой дверь, показав кулак Лаки, доедающему ненужный теперь лабутен.
* * *
…Дядя Юра ждал Алину у супермаркета. Старый «БМВ Х5» с запредельной тонировкой и блатными номерами было сложно не узнать. Мужчина вышел ей навстречу — мелкий, жилистый, шарнирная походочка, короткий серый «ежик» волос и глаза со слишком цепким прищуром за темными очками.
У Юры была странная фамилия Буханец, погоняло Непьющий и два серьезных срока — за убийство и разбой.
Юра тренировал Алину в подвальном клубе на западе Москвы.
Алина смотрела в окно. Пробежки по парку, турники, приседания и отжимания зажигали тело странной новой жизнью, и это было только начало. Юра оказался наставником по призванию. По молодости лет был разрядником по рукопашному бою, ездил на всероссийские соревнования. Потом оступился, покатился по наклонной, но навыков не растерял — они лишь стали еще более убийственными. По-настоящему убийственными, без излишних сантиментов.