– Внесу свой вклад в очистку окружающей среды, – говорит он и ныряет.
Мне кажется, я целую вечность жду его возвращения. Дождь немного стих, но небо по-прежнему пасмурное, тучи висят низко. Пытаюсь убедить себя в том, что там была не туфля, и даже если так, то это не кроссовка Эдди. Откуда кроссовке взяться в бухте?
Тэй выныривает на поверхность.
– Одна гнилая кроссовка! – говорит он, держа спортивную туфлю за шнурки.
Я четко вижу белую кроссовку.
Но она не могла принадлежать моему брату. Она слишком большая. Теперь я это вижу. Кожаный язычок позеленел от налипшего ила. Из кроссовки выпадает какая-то ракушка – похоже, в ней кто-то живой. Мне не по себе из-за того, что я разрушила чей-то домик.
Мне хочется спросить, не видел ли Тэй еще чего-нибудь на дне, но у меня стучат зубы и хочется одного – согреться. Поднимаюсь по лесенке, еле могу шевелить руками, но Тэй подталкивает меня сзади, и мне даже все равно, что он прикасается к моим ягодицам.
– Давай скорее в сарай, там согреемся.
– Я хочу домой.
У меня голос дрожит от холода.
– Знаешь, а пятьдесят секунд – совсем неплохо для первой попытки. Ну, на самом деле она была вторая.
Его рука едва заметно гладит мое плечо.
Только пятьдесят секунд? Опять время шутит шутки со мной. Эти воспоминания об Эдди, похоже, всю жизнь будут пробираться ко мне.
– Все нормально? – наконец спрашивает Тэй, наконец-то заметив, что со мной что-то не так.
В первое безумное мгновение я готова рассказать ему обо всем. Но если я так поступлю, он может и не взять меня снова в воду, а я уже не могу от этого отказаться. Хотя все, что я вспоминаю об этом дне, мне не нравится, но я все же вспоминаю! Вот теперь я знаю, что мы с Эдди ссорились перед тем, как он исчез.
– Мне нужно в школу, – говорю я.
– Прогуляй школу, проведи день со мной.
– В другой раз! – кричу я, убегая по тропинке.
В голове радостно вертится мысль: «Тэй хочет провести день со мной!»
Когда я возвращаюсь домой, в доме пусто. В ванной я намазываю все тело гелем для душа с лаймом и маслом чайного дерева, а потом стою под прохладным душем, и он смывает с меня все, что так хочется смыть. Выбрасываю из головы новые воспоминания и пытаюсь думать о том, как было здорово в воде до тех пор, пока я не увидела белую кроссовку. Я представляю, будто лечу с водопада и мои волосы развеваются точно так же, как у Лайлы Синклер на плакате в яхт-клубе. Я представляю, как меня обнимают руки Тэя, когда я прижимаюсь к нему. Я вижу капли воды на его ресницах. Вижу, как он убирает со лба пряди длинных волос.
Когда я выхожу из душа, подушечки пальцев у меня сморщенные, но вся кожа блестит, и ее приятно покалывает.