- Присказка стара, как мир, но все еще правдива. - Прикоснулся рукой к его лбу, - а вы горите. Надо бы прилечь.
Бледный изможденный Гаро ничего не ответил. В это время к Стафорду подошел его друг и правая рука, поклонился, стал рядом: - Распоряжения выполнены.
- Хорошо. - Барон указал на свой трофей. - Распорядись, чтоб вернули. И возвращайтесь в замок.
- Будет сделано. - Оборотень исчез вместе с кровавой «посылкой».
В полузабытьи принц едва шевелил губами, но все же спросил: - А мы?
- Спустимся в деревню. Волчье племя выздороветь не поможет, скорее загрызет…
***
Вначале послышался стук у входной двери, а затем бойкие шаги, и в мою маленькую комнату наполнил резвый голосок:
- Ариша!
Севуне нет еще восьми, но прыткий мальчуган уже год на побегушках в деревне и, как толковый посыльный, знает все и обо всех. Новые вести приносит, а старые забирает.
- Ариша…! - его голос звенел недовольством. - Поднимайся.
- Мне и лежа слышно хорошо. - А так хотелось исчезнуть сейчас, накрыться с головой теплым одеялом и раствориться. Жаль, подобное мне не подвластно. - Говори, зачем пришел, и беги себе дальше. - Ответила, стараясь не сипеть после долгих слез.
Кутаясь в тяжелый полушубок, он прошел к койке с серьезным видом. Подбоченившись, как это делает его грузный отец, спросил: - Ревела опять?
- Нет. - И чуть не шмыгнула носом, опровергая ответ.
- Так тебя же Варос бросил вчера. - Напомнил маленький посыльный, он ручонкой сдвинул шапку на затылок, чтобы лучше меня видеть. - А матушка его еще три часа ругалась с моим отцом.
- Почему ругалась?
- Говорила, что ты девка порченная и куда тебя брать такой… Батя сказал, что врет она все и хочет чтоб Варос в жены взял Огейку.
- Что и следовало ожидать. - Прошептала я и прикусила губу.
Рыженькая Огейка хороший выбор и младше меня на три года. Дочь покойного мясника не чета дочери деревенского старосты, к тому же если порченная. Горько усмехнулась про себя, а то, что сам сынок испортил, это не считается. Чистота превыше всего.
- Севуня, ты не должен был этого слышать.
- А ты и вправду испортилась? - прошептал ребенок. - Очень испортилась?
И что тут скажешь, и не объяснить. Я лишь кивнула в ответ: - Болею я, очень-очень болею, и это не лечится.
- Ариша! - в слезах он кинулся обнимать меня. Вот-вот сам расплачется.
- Эй, я помирать не собираюсь. Это как крапивница твоя, она есть, и в то же время ее нет. Вот замуж выйду, и все пройдет. - Постаралась как можно ярче улыбнуться, хорошо, что сердечные раны лишь в глазах видны, а там их можно улыбкой перекрыть. - Ну, кто тебя ко мне прислал, рассказывай.