Лорд Дарроу смотрел на меня с таким расстройством, с такой обидой, словно я причинила ему невыносимую боль. Разве это справедливо? В чем я-то виновата?
– Кэтрин, – непривычно ласково начал муж, – я понимаю, насколько ты волнуешься каждый раз… Но, пойми, мы не имеем право ждать. И рисковать тобою даже в малости я не желаю. В особенности, учитывая, что…
Я удостоилась выразительного взгляда. И ничего не поняла. Должно быть, глупею.
– Учитывая, что? – переспросила я, пытаясь сообразить, к чему именно клонит супруг.
От укоризненно покачал головой.
– Никогда не чувствовал себя настолько нелепо… Ты скоро подаришь мне наследника. И я ума не приложу, почему это я тебе сообщаю такую новость, а не наоборот.
У меня дар речи пропал от шока и смущения.
– Создатель, Кэтрин… – пробормотал муж. - Напоминаю, что если мужчина и женщина делят ложе, подобные последствия вполне предсказуемы. Мне кажется, такая разумная и прагматичная особа, как ты, не могла не знать, как появляются на свет дети.
Вот только… действительно даже не представляла, что уже в положении! Ни изменений настроения, ни странных пристрастий в еде, ни утренних недомоганий. Да, был один признак, который намекал, что ночи в супружеской спальне могли дать свои плоды, но без всех других верных примет беременности я просто предпочла проигнорировать это.
– Ты не рада? - почти с расстройством спросил лорд Дарроу.
Ответом послужил мой нервный смех.
– Я не могу быть рада или не рада. Я ведь даже ещё толком не поняла, не осознала, но как…
Каждое слово давалось с трудом, хотя мне всегда казалось, будто я обладаю даром красноречия. Вот только сейчас все резко изменилось.
– Как я узнал? - закончил за меня мой собственный вопрос супруг с ироничной? улыбкой. - Я же колдун, Кэтрин. Я чувствую такие вещи, это ведь моя кровь. А если почувствовал я, то скоро почувствует и Тшилаба. Она сделает все, чтобы не позволить родиться нашему ребенку, потомку ее обожаемой Лачи.
В библиотеке словно бы похолодало. Теперь стало понятно, почему муж так упорно не желает брать меня с собой. Я стала уязвимой, теперь цыганская ведьма станет охотиться на меня, будет делать все, только чтобы убить меня и ребенка, который оскорбляет ее одним фактом своего существования.
Руки тут же легли на живот в защитном жесте.
– Не бойся, я не позволю Тшилабе причинить тебе хоть какой-то вред. Причинить вам хоть какой-то вред.
Мужчина коснулся легким поцелуем моего лба.
Интересно, как долго он уже знает о том, что я жду ребенка? Почему так долго молчал? Хотел дать мне самой осознать свое
положение или молчал ещё по какой-то причине, о которой я могу только догадываться?