— Кем?
— Переводчиком.
— А почему именно переводчиком? — невольно заинтересовалась я, потому что, по моему скромному мнению, из этого мальчишки с его худощавой фигурой и умением рисовать скорей бы вышел спортсмен или художник-мультипликатор, но никак не скучный работник офиса.
— А так работу легче найти. И переводить можно, не вставая со стула.
Услышав такое, я окончательно потеряла дар речи.
— Так, погоди, тебе сколько лет? — наконец пришла в себя я.
— Тринадцать, — буркнул он и тут же заносчиво вскинул бровь: — А что?
— Тринадцать — это значит, что ты в седьмом классе. Так? — Он кивнул, продолжая сканировать меня глазами, словно пытался понять, что у меня на уме. — И при этом физические упражнения ты не любишь, зато хорошо рисуешь, у тебя продвинутый уровень иностранного языка и взрослые планы на жизнь. Слушай, а ты часом не гений? — подначила его я.
— Ага, я — гений, — невозмутимо согласился он. — С трояком по математике и освобождением от физкультуры.
Я не знаю, кто научил его произносить фразы абсолютно серьёзным голосом и с лицом, преисполненным детской невинности, но делать он это умел, как никто, и я, не сдержавшись, фыркнула. В ответ мальчик широко и доверчиво улыбнулся мне, но уже через секунду смутился и, пряча растерянность, принялся ожесточенно тереть остренький кончик носа. А я вдруг поняла, чем же он так понравился мне: да, он был ребёнком, таким же, как все дети — дерзким, милым, самолюбивым, вспыльчивым и скрытным. Вот только этот ребёнок не собирался надолго засиживаться в детях. Он был вполне независим, умел отбиваться от неудобных вопросов и даже строил взрослые планы на жизнь. Он слишком рано решил сойти со станции «Детство», чтобы стать взрослым.
Щемящая жалость к подростку, в котором так странно сплелись детская ложь и искренность взрослого человека, раскалённым кольцом прокатилась по сердцу, в горле встал ком, и я испытала исступленное, странное, потрясшее даже меня саму, желание защитить его. Сделать хоть что-нибудь для того, чтобы он хоть на минуту почувствовал себя счастливым.
— А хочешь, я куплю тебе этот учебник и привезу? — тихо сказала я.
— Да? Ладно, спасибо. — Обидно, но он даже не улыбнулся. Больше того, казалось, он вообще не обрадовался моему предложению. — А сколько сейчас времени? — Не дожидаясь ответа, покосился на стрелки моих наручных часов и встал: — Ну ладно, мне пора. Спасибо за разговор, было очень приятно познакомиться с вами.
— Мне тоже было приятно… Погоди, ты на сцену? Ты сейчас выступаешь? — Я понять ничего не могла.
— Нет, я не выступаю. Мне просто пора, до свидания, — он сухо попрощался и ловко, ужом выскользнул из ряда.