Второй адрес. После ритуальной фразы про соболезнования костлявая старуха забилась в рыданиях. «Мой мальчик! Мой мальчик…» – вот и всё, чего удалось от неё добиться. Икар давился стыдом, клял себя на все корки, но от старухи он фактически сбежал.
Третьей была чистенькая со справкой.
Адреса шли вразброс, по кекропольским окраинам, навигатор сбоил, меняя маршруты, но Икар упрямо колесил по городу. От него прятались, ему предлагали идти в направлении разных половых органов, мужских и женских; отчим Хомада, вожака погибшего табуна, собрался было отвечать на вопросы, но увы, отчима вырвало желчью, и хорошо еще, что не на брюки Икара. В итоге молодой констебль вернулся к исходной точке: Северо-Восточный округ, два квартала до места преступления. Ладно, раз уж всё равно рядом…
Солнце спряталось. Небо, голубое с утра, хмурило косматые брови туч. Припарковавшись на углу Козьего въезда, Икар долго сидел в машине. Тела и мотоциклы увезли в ту же ночь, сегодня сняли охрану, убрав контрольную ленту. Грязная чешуя булыжника. Битый асфальт. Крутятся пыльные смерчики, гоняют пакет из-под сырных чипсов «Тирокрокетес».
Скука и запустение.
Икар набрал номер больницы, справился о состоянии выжившего байкера. Нет, ответили ему. Нет, еще не пришел в себя. Состояние стабильно-тяжелое. Прогноз умеренно-благоприятный. Да, помним. Да, передадим по смене. Как только очнется и сможет давать показания, вам перезвонят. Дав отбой, Икар глянул на часы: без семнадцати два.
Полдня коту под хвост.
Хлопнула дверца. Система центрального замка́ квакнула, откликаясь на сигнал брелока. Глядя под ноги, Икар двинулся по краю пустыря-перекрестка. Он не знал, что ищет. Обойдя пятачок по периметру, он сузил круги. Плюнул, выругался; вернулся к машине. За капотом «Пони», под старой оливой с обломанными нижними ветвями, громоздилась куча хлама. Пластиковые баклажки из-под газировки. Консервные банки. Куски пенопласта. Насквозь проржавевший велосипед. Сумка под передним, выгнутым «восьмеркой» колесом.
Сумка.
Дешевая дамская сумочка. Ремешок оторван. Фальшивый перламутр отделки. Бронзовые шарики защёлки. Сумочка валялась нараспашку, открывая взглядам стеганое нутро. Икар поднял ее двумя пальцами, раскрыл пошире. Пустая, как и ожидалось. Из внутреннего кармашка торчал мятый бумажный уголок. Что тут у нас? Временный вид на жительство. Просрочен три месяца назад. Сима Шавуш, халпийка. Метечка, беженка или переселенка – таких в Кекрополе сейчас навалом. Штамп, подпись, дата. Фотография. Симпатичная, лет двадцати на вид. Что еще в кармашке? Талон электронной очереди в женскую консультацию № 4, для малоимущих. Хотела прервать беременность?