– Думаете, это он? Рвач?
– Давай на «ты», – с внезапным ожесточением инспектор раздавил окурок в пепельнице. – На сто процентов уверенности, конечно, нет. Но совпадения! Мужчины, возраст. Почерк, способ убийства. Ножевых, огнестрела – нет. С особой жестокостью. Тела, как и в прошлые разы, даже не пытались спрятать. Играет, гад, выпячивается. Издевается: поймайте, мол, меня! Опять же, журналюги, шумиха…
– Не сходится!
Это мое дело, со злобой подумал Икар. И я его не отдам. С инспектором Паламедом у молодого констебля имелись свои счеты: в числе прочего инспектор вел дело о трагической гибели Талоса, в котором фигурировал Икаров отец. На взгляд Икара, медлительный старикашка Паламед, без пяти минут пенсионер, должен был давным-давно закрыть дело за отсутствием состава преступления, а не тянуть резину до последнего.
– У нас групповое. У Рвача групповые были?
– Нет, – признал Паламед. – До сих пор нет.
– Вот! – безотчетно Икар скопировал тон Синида. Он едва не ткнул инспектора пальцем в грудь, спохватившись в последний момент. – Плюс сексуальное насилие. Вы… Ты снимки видел? Член Полифема видел?
– Видел. Охренеть, не встать.
– Рвач жертвы насиловал?
– Нет, – инспектор полез за новой сигаретой.
– Погоди! Ты байкера допросить успел?
– Успел.
Слабый огонек зажигалки гас под порывами колючего ветра. Икар терпеливо ждал. Наконец инспектору удалось прикурить, он окутался дымом, и ветер порвал в клочья, унес прочь сизое облачко.
– Успел, – повторил Паламед.
– И что? Что он рассказал?
– Бредит. А может, врёт.
– Что он рассказал?! – с нажимом повторил Икар.
– Утверждает, что его изнасиловала девчонка-метечка.
– Девчонка?!
– Лет двадцати. Лица не запомнил. Набросилась, как сумасшедшая, повалила, стала насиловать. Потом ударила по голове. Все, дальше ничего не помнит: потерял сознание.
…Сима Шавуш, халпийка, двадцать один год. МРТ яичников, ошибочно назначенная МРТ головного мозга, рекомендована лапароскопическая резекция…
– Значит, девчонка его изнасиловала и вырубила. Верится слабо, но допустим. Что насчет остальных?
– Ничего не видел, ничего не знает. Девчонка его с ног сбила, он на земле валялся, дерьмо дерьмом. Потом девка на него запрыгнула – и понеслась… Говорю же, врёт. Покрывает кого-то.
– Девчонка могла быть с дружком, – предположил Икар. – У Рвача объявилась подруга? Насильница?!
– Гнилая версия. Скорее всего, девчонка – миф, отмазка.
– Кто же там был? Рвач?
– Допустим.
– Зачем Полифему покрывать маньяка? Валить всё на какую-то девчонку? Ничего правдоподобней не мог придумать?
– Ты его видел? Он не просто напуган. Его трясёт от ужаса! Он при мне писался в постель, нянечки перестилали. Может, ему пригрозили. Может, сам боится: я его выдам, он узнает, придет и вырвет мне ноги из жопы. Вот и лепит первое, что в голову взбрело…