— Это все так, мать твою, дико, — сказал он.
Эмили еще никогда не слышала, чтобы он так выражался.
— Вы все рассказали полиции?
— Большую часть, — сказал Тедди.
Магнус вздохнул.
— Ага, ну что же, я уже сказал, это неприятная история. Но мы выполнили, по крайней мере, задание. Пусть этим ужасом с Аниной занимается полиция. Это уже не наше дело.
Он положил на стол конверт.
— Я подумал, что ты хотел бы получить свое вознаграждение, — сказал он и подвинул конверт к Тедди.
Тедди открыл его и посмотрел на содержимое.
На несколько секунд он плотно сжал губы. Потом сказал:
— Я так больше не работаю. Пусть триста тысяч будут на каком-нибудь вашем клиентском счету или как там это называется. А остаток я хочу получить на мой личный счет. И пусть пенсионные из этого вычтут.
Магнус криво усмехнулся и забрал конверт.
— Ты уверен? — спросил он.
Тедди встал и пожал руку сначала Магнусу, а потом Эмили.
— Поверьте, после этого дела я уверен как никогда.
Он повернулся к Эмили:
— Кстати, кто твой тренер по тайскому боксу? Передай, что он или она отлично поработали!
Когда за Тедди закрылась дверь, Эмили с Магнусом сидели молча. Им нечего было сказать, но было над чем подумать.
Нужно перестать об этом всем думать. Поменять обстановку. Обрести то чувство полной гармонии и удовлетворения, которое всегда воцарялось в дни после удачно завершенной транзакции, когда иногда даже было нечего делать.
Хотя после этого дела так, скорее всего, не получится. Может, ей стоит посетить психолога, чтобы разобраться со всеми мыслями.
Она не могла перестать думать об Анине.
— Ох, Эмили, — простонал Магнус. — Какая жуткая путаница. Надеюсь только, что газеты не слишком много понапишут о нашем участии. Это было бы не на пользу фирме. Мы же не должны таким заниматься.
— Магнус, я хотела бы сегодня пойти домой пораньше, если можно.
— Конечно, детка, ты это заслужила.
— У меня есть только один вопрос.
— Да?
— Почему на самом-то деле с самого начала привлекли Тедди? Я знаю, что он из Седертелье, но ведь не только в этом причина? Я наконец-то получила его приговор. Его же осудили за подобное преступление. Восемь лет назад. Похищение, избиение. Поэтому он был тебе нужен? Так сказать, в качестве эксперта?
— Отчасти, Эмили, отчасти. Но другой фактор был еще важнее. Как ты, должно быть, видела в приговоре, в том ужасном событии были замешаны и другие лица. Но осудили только Тедди. Знаешь почему?
— Я об этом не думала.
— Все очень просто. Он… как бы это сказать… никого не сдал. Тедди молчал. Ничего ни о ком не сказал. Говоря нашим языком, он придерживался политики неразглашения. Мое чутье мне подсказало, что в этом деле мы наткнемся на такие вещи, для которых нужен человек, который не болтает. Даже когда ему самому грозит восемь лет тюрьмы.