– Вот что значит репутация, – усмехнулся он, когда пленного увели. Басов неопределенно пожал плечами:
– Ну, ее на фиг, такую репутацию. У меня и так в научном мире стойкий образ недалекого человека, так теперь он изменится на образ недалекого чудовища.
– А тебе не все равно? – с интересом посмотрел на него Кузнецов.
– Мне – абсолютно параллельно. Тем более, в светила мирового масштаба я никогда не рвался. Но представь себе, придет кто-нибудь из моих студентов на работу устраиваться, его спросят, у кого учился… Не хотелось бы, чтобы ответ испортил ему карьеру.
– Ты сам-то в это веришь?
– А пес его знает, – честно ответил Басов. – Дураков всегда и везде хватает.
– Ну, если только дураков… Ладно, не переживай, – Кузнецов хлопнул его по плечу. – Этот умник в ближайшие несколько лет никому и ничего уже не расскажет. А… Только честно, ты его и впрямь…
– Дал бы пару раз в морду – это само собой. И, в принципе, все. А что?
– Да нет, ничего, – задумчиво ответил Кузнецов, пряча за напускной суровостью приступ смеха.
Борт корабля «Седов». Через двое суток
– Ну что, герой, навоевался?
Басов огляделся вокруг и почувствовал себя малость неловко. Создавалось впечатление, что встречать его вышел весь экипаж корабля. При полном, так сказать, параде. Других развлечений у них нет, что ли… В таких ситуациях он всегда чувствовал себя малость неловко. Впрочем, сейчас это ощущение прошло очень быстро – все же отношения внутри очень маленькой группы людей, столько времени живущих бок о бок, практически всегда становятся далеки от формальных.
– А, – чуть показушно махнул он рукой, – Ерунда. Слетал, размялся. А вы не завидуйте, не стоит. Если хотели, надо было присоединяться.
Вопрос «кто б вас пустил» он предпочел деликатно не озвучивать. Впрочем, кто хотел – тот понял. Обиженных лиц, правда, не наблюдалось, стало быть, шутку поняли и приняли, и это радовало. Так что оставалось только получить кучу поздравлений и бодрых хлопков по плечу, чмоканье в обе щеки от женщин (даже Петрова отметилась, то ли в целях конспирации, то ли вполне искренне), сдать Романову лучемет и отправиться в свою каюту, переодеваться. Праздничный стол по случаю завершения эпопеи с Юпитером требовал, чтобы вид был пускай не парадным, но хотя бы и не затрапезным.
Ирина тихонечко проникла к нему в каюту через полчаса, когда Басов, все еще с мокрой после душа головой пытался завязать галстук. Ну а так как делать это он толком никогда не умел, то получалось не очень. Профессор шипел сквозь зубы, проклиная того, кто изобрел эту удавку, а потом с едва сдерживаемой злостью, содрал галстук с шеи и швырнул на полку шкафа. Расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке и буркнул: