Адаптанты с дикими воплями карабкались по склонам, пытаясь убежать из пламени, затопившем уютную долину. Тут погибло их больше всех, сколько конкретно… Никто не хотел считать, никто туда даже заезжать не хотел. Склоны долины усеяли обгорелые фигуры адаптантов, скрюченные страшным жаром.
Беспилотник на очередном витке засек уходящий дальше по дороге караван. Адапты пытались спасти хотя бы часть урожая. Не получилось, два вездехода нагнали караван и выкосили всех из пулеметов, а останки закатали в снег колесами.
Через час ещё одна деревня, огромная, даже целый маленький город. Тут уже были готовы к нападению, беспилотник вернулся с двумя рваными дырками в крыльях.
Тамара решила не терять времени, не давать им закрепиться, а атаковать сразу.
Поселение расположилось на склоне холма. Да какое там поселение, это же город целый! Деревянная стена стоит очень свободно, внутри вырастают острые крыши домов, между ними идут ровные, прямые улицы. Видны и несколько старых строений, ещё довоенных.
За городом уходят в лес цепочки мутантов. Шли они ходко, прямо по полю, гуськом, идущие впереди пробивали следующим за ними торные дороги в глубоком снегу. Еще пока в нашей досягаемости.
По нам начали стрелять. С крайних домов замелькали тусклые оранжевые вспышки, донесся перестук пулеметов. Пули защелкали по броне, «вараны» развернулись, двигаясь под углом к городу, пехота посыпалась наружу, прикрываясь броней от вражеских пулеметов.
Резкий, громкий свист разрезал ножом морозный воздух, и завершился звонким «ба-а-ам». С правой скулы головного вездехода сыпанули яркие искры.
Оглушающее «Шу-ух», замыкающий вездеход укутывает густой, ватный дым. След ракеты почти не виден, лишь малиновый огонек, тусклый, дрожащий, медленно ползущий к цели. Елки равнодушно цепляются за серое скальное основание, снег лежит на их синеватых лапах, укрывает деревья белоснежным одеялом гораздо тщательнее, чем черную, смерзшуюся землю. Тускло, туман еще, хотя откуда ему тут взяться, при такой-то погоде?
Огонек дрожит, но скорости не теряет – и вдруг пропадает.
На его месте короткая, такая же тусклая вспышка, мутнеет воздух, разлетаются в разные стороны вековые кирпичи и комья смерзшейся земли, сдергивает снежное покрывало с елок и ближайших крыш.
Через мгновение докатился рокот взрыва. БМП перекосился и чадил черным-пречерным дымом. Замаскировали его здорово, вот только сейчас из плоскостей и углов сложился корпус древней боевой машины, и вот это пушка, а не ствол поваленного дерева.
С легким хлопком ушли в воздух гранаты. Они падали на дома и на улицы, иногда пробивали крыши и исчезали внутри строений. Городок укутал серебристый саван. Пыльца причудливо кружилась в потоках теплого воздуха из городских печей, медленно планировала вниз, тая в воздухе.