— Дракон? — Хэргал изумленно подняла брови. — Ты не путаешь?
— Нет, это точно был дракон. Пока он… отвлекся на собак, я уползла. Ну, и увидела котлован… Там было тепло, и внизу сидела дракониха с двумя маленькими драконятами. Мне было некуда деваться. А тут еще началась гроза, я стала подниматься по скале, но… на половине пути… Короче, там был еще один человек — такая же «дичь», как и я. Он там застрял, не мог влезть выше. Я не хотела к нему приближаться, но тут рядом ударила молния. Внизу стало очень жарко, и драконы начали кричать. Я толком не видела, что там произошло, дождь хлестал. И тут этот человек схватил меня за руку. Ну, и все. Сначала он сам сорвался, потом я. А там… Там был какой–то ад. Все горело, было много какой–то странной, тяжелой воды. И она тоже горела. Я окунулась с головой, глотнула… После этого мне стало совсем плохо. Наверное, меня дракон отшвырнул хвостом. Я наутро очнулась, все тело горит — внутри и снаружи. Или мне так показалось? Я услышала плеск воды и поползла туда. Попила немного… Ну, а потом камень начал крошиться. Это все.
Замолчав, девушка вопросительно посмотрела на Китарлиса. У него был задумчивый вид. Хэргал сидела с вытянувшимся лицом, глядя на недавнюю попутчицу с таким выражением, словно та ее бессовестно обманула.
Наконец мужчина шевельнулся и накрыл руку девушки своей:
— Дитя мое, тебе выпало самое страшное испытание, которое я только могу вообразить. Столько всего — и разом. Поверь, то, что ты осталась жива, — лишнее подтверждение нашего родства. Ни один человек не выжил бы, упав с большой высоты в кипящую драконью кровь. Он бы просто сварился, а потом сгорел…
— Что? — девушка содрогнулась. — Драконья кровь?
— Да. Только так я могу объяснить тот факт, что камни, по которым ты проползла, растрескались, освободив Хэргал. Ты спасла ее от вечного заточения, Шазаль.
— Я? Но… Я не понимаю-у!!
— Ты была изранена, драконья кровь проникла под кожу. Ты вдобавок еще и глотнула ее! Ты пропиталась ею насквозь, дитя мое. Я повторяю: ни один человек не вынес бы этого. Не веришь? Плюнь на пол. Плюнь, не бойся.
Комочек красноватой от вина слюны пролетел вниз и шлепнулся на толстый ковер. В следующий миг волокна зашипели, стали чернеть и обугливаться. Потянуло паленым.
Девушка, окаменев, смотрела на дыру — с ее кулак размером — образовавшуюся в роскошном ковре.
— И что… — сипло прошептала Абеша, — я теперь — не человек?
. — А ты никогда человеком и не была, — спокойно ответил Китарлис. — Так что волноваться, в общем–то, не о чем. Все позади, дитя мое. Добро пожаловать домой!