его внимание сосредоточено на мне.
Это его качество, как и все остальные, убеждает меня в том, что он
один из тех редчайших людей, которых я когда-либо встречала, из тех
экзотических, вымирающих видов.
– Так твой папа смирился с тем, что твоя мама уехала, чтобы
спасти всех?
Я усмехаюсь.
– Насколько маме сейчас хорошо, настолько папе – плохо.
Какое-то время мы оба молчим. Ястреб парит над нами и
приземляется на ветку дерева поблизости, а мы смотрим, как он
останавливается на пару мгновений, потом вновь взлетая и улетая за
реку.
– Слушай, – начинаю я. – Мне жаль, что так вышло во время
эвакуации.
– В меня тогда впервые в жизни стреляли.
– Я не стреляла в тебя. Я стреляла в стену. Чтобы отпугнуть тебя.
– Зачем?
Потом я рассказываю ему о том, что произошло между Иззи и
Кивой, что она ни в коем случае не могла сесть в ним в автобус и уехать.
Вольф слушает, а его молчание так ощутимо, будто кто-то третий
сидит рядом с нами. В итоге он произносит:
– Вот бы ты сказала мне это раньше. Этот проклятый идиот…
– Не говори ничего, пожалуйста. Она просто хочет идти дальше, и
мне это кажется единственным выходом. Ладно?
Пару мгновений он молчит, а потом кивает.
– В любом случае, хотя папа съехал с катушек из-за маминого
ухода, он разрешил нам ходить в школу в городе, и всё стало немного
налаживаться с началом учебного года. Он ремонтирует дом, а мы весь
день проводим вне дома.
– Как тебе школа?
– Я думаю, что тебя там не хватает.
Он странно на меня смотрит, будто бы не понимает, серьёзно ли я
говорю или шучу.
– Думаю, нашу школу ты даже не рассматривала? – спрашивает он.
Я смеюсь.
– Не в этой жизни. Но она хорошая. Иззи всегда мечтала о
нормальном институте, так что её мечта сбывается, а я просто рада быть
подальше от дома.
– У Иззи тоже всё в порядке?
Я призадумалась. Мы никогда не общались с Иззи так тесно, но за
последнее время отношения между нами потеплели. Она со мной
разговаривает. Спрашивает и просит совета. Будто бы, раз мамы нет
рядом, я – тот единственный человек, которому она может доверять.
– Да, в порядке. Не то, чтобы она такая же бесстрашная, как
раньше, но институт пошёл ей на пользу. Она с удовольствием уезжает
из дома, от папы и проводит весь день с обычными ребятами.
Я знаю, что он думает о том, что произошло в сарае и как сильно
это могло её потрясти, но он больше ничего не говорит по этому поводу,