– Чудная на самом деле. Мама устраивает её в качестве приветствия
после курса реабилитации.
– Вот так.
Я не знаю, что ещё сказать, поэтому я смотрю на него, пытаясь понять
его чувства.
– Должен тебя предупредить, мама – сумасшедшая.
Пока мы идём обратно к колодцу, меня так и подмывает рассказать о
безумствах, которые натворили недавно мои родители, но я молчу.
– Друзья сказали, что они уже пригласили твою младшую сестру, так что
я хотел убедиться, что ты тоже знаешь о приглашении.
После нашей ссоры прошлой ночью Изабель скрылась в своей комнате и
больше со мной не разговаривала. Я не знаю, какой реакции я ожидала,
когда вела себя как папа, но испытала облегчение, когда она перестала
что-то требовать и жаловаться по мелочам.
Я тоже хочу жаловаться. Очень.
Но кто тогда будет внимательно слушать и заботиться?
– Спасибо, – говорю я, пытаясь представить сегодняшнюю вечеринку и
компанию Вольфа.
Я ничуть не сомневаюсь, что меня бы туда не пустили, если бы родители
были здесь, а Иззи в её четырнадцать, пришлось бы ждать этого
миллион лет. Но вечеринка… Именно о ней я временами мечтаю,
стремлюсь, даже жажду, когда размышляю о том, каково жить в обычной
семье, иметь обычные порядки, быть обычным подростком.
Я слышала разговоры школьников. Мне не хочется ни напиваться, ни
употреблять наркотики, ни встречаться с парнями перед другими
людьми. А как же веселиться и развлекаться? Творить глупости? Падать
в бассейны не раздеваясь?
От одной мысли об этом мне стыдно, но звучит всё равно здорово.
Я невыносимо хочу почувствовать беззаботность, а дух захватывает,
когда я позволяю себе подумать об этом.
– Так, значит, ты придёшь? – говорит Вольф, криво улыбаясь.
Мы снова у колодца, и я всем телом наваливаюсь, пытаясь вонзить
кончик лопаты в почву. Я всего лишь делаю небольшую ямку.
– Не уверена.
Все реальные причины, которые я могу назвать, звучат откровенно по-
дурацки. Вроде, мне запрещают ходить на вечеринки, сестра ещё
слишком маленькая, папа терпеть не может хиппи и убьёт нас, если
вернётся и увидит, что мы веселимся в подобной компании.
– Если тебя это не устраивает, мы устроим что-то своё, – говорит он. – Я
не обещаю, что ты хорошо проведёшь время, но гарантирую, что
удовольствия получишь больше, чем от попыток откопать лопнувшие
трубы.
Он ухмыляется, и я не могу удержаться от смеха. Эти последние
несколько дней настолько нелепые, что я не знаю, что ещё делать.