Вскоре после кончины Гурджиева в октябре 1949 года, проведя много времени с ним в последние месяцы его жизни, Беннетт решил отправиться в путешествие на Восток на поиск таинственного Сарманского братства. Хорошо владея турецким языком, понятным не только в Турции, но и во всех землях, когда-то входивших в Оттоманскую империю, он избрал этот регион для своих поисков. Взяв за отправную точку свой излюбленный Стамбул, где он в свое время подвизался в роли британского шпиона, Беннетт собрался посетить Конью, Дамаск, Иерусалим, Багдад и Старый Вавилон и затем вернуться в Европу.
Беннетт проявлял огромный интерес к суфизму — мистическому сердцу ислама. В своей автобиографии «Свидетель» он вспоминает, как в 1920 году посетил в Константинополе Теке мевлеви, или вертящихся дервишей, самого, пожалуй, известного суфийского ордена[10]. Он, наверное, был одним из последних людей с Запада, присутствовавших на ритуале мевлеви в Константинополе, поскольку вскоре их орден, как и все остальные, был запрещен реформатором Ататюрком. В то время танец дервишей в войлочных колпаках не произвел на него особого впечатления. Вернувшись же в 1953 году в Турцию, он первым делом вновь посетил давно заброшенный Теке. Полагая, что его размеры могут скрывать некое тайное знание, он принялся измерять танцевальный зал — Сема-Хане. Вот что он пишет по этому поводу:
«Стоя на покрытом пылью полу и оглядывая разрушающиеся деревянные части помещения, я понял, что означало отношение дервишей к жизни для турок на протяжении более чем семи столетий. Они были «закваской» практической мистики, которая спасла религиозную жизнь Турции от перерождения в формализм».
Его мистические догадки по поводу энергетики и предназначения турецкой монастырской архитектуры нашли подтверждение во время посещения им в священном городе Конья оригинального мевлевийского Теке, в котором похоронен основатель ордена Джалалэтдин Руми[11].
«Находясь в Конье, я каждый день приходил в великую йевлевийскую Теке — дом поэта Джалалэтдина Руми, основателя ордена мевлевийских дервишей. Сема-Хане был построен в XII веке под руководством его сына султана Велада сельджуками Коньи. Это прототип трехсот шестидесяти пяти аналогичных зданий, разбросанных по всей Юго-Западной Азии. Изучая зал, я пришел к убеждению, что размеры и пропорции здания были производными некоего утраченного умения добиваться концентрации психической энергии, которая могла влиять на внутреннее состояние тех, кто собирался там для поклонения богу».