Я начал понимать, что здесь пыльные улицы и разбитая каменная кладка скрывали тайну, которую мне предстояло отгадать. Тайну, которая теперь могла проясниться. Однако, что бы там ни было, скрыто, я не смог бы найти это в данных обстоятельствах. Наше путешествие, казалось мне, ограничится только Коммагеном. «Монах» сообщил мне, что сейчас ворота Эдесы закрыты для меня. Если же я вернусь на следующий год лучше подготовленным, чем ныне, то найду то, что ищу. На этой заключительной ноте я проснулся или, вернее, пришел в себя, весь омытый потом, но уже выплывший из лихорадочного состояния. Чувствуя себя как сэр Персиваль, который, когда ему показали чашу Грааля, забыл задать главный вопрос и вследствие этого упустил возможность разглядеть как следует волшебную чашу, я вновь оказался в грязновато-коричневом интерьере нашей гостиничной комнаты, слыша назойливый шум уличного движения. Аналогия с Граалем, как мне предстояло выяснить позже, полностью соответствовала тому, что случилось.
На следующий день, уже чувствуя себя лучше, я смог отведать что-то за завтраком — первую пищу за три дня, прежде чем мы отправились в аэропорт. У нас не осталось времени на посещение рыбных садков Авраама, осмотр замка, рынка, развалин церкви Святого Иоанна и иных чудес древней Эдесы. Все было так, как и говорил монах в моих фантазиях: на этот раз ворота оказались закрытыми для нас. Мы побывали, не подозревая о том, в одном из самых необычных городов на земле, а я даже не догадывался об этом, пока не было слишком поздно. Однако я знал, что, как бы ни обернулись наши дела, мы еще вернемся в Урфу. В следующий раз я буду лучше подготовлен и задам нужные вопросы сторожу ворот: что это за город и кто его страж? Однако приходилось подождать с этими вопросами. Сначала мне предстояло распутать тайну Коммагена и отправлявшегося Антиохом странного культа богов. Я не имел ни малейшего представления о том, к чему это приведет, но догадывался, что это будет нечто волнующее.