Это самое близкое к крику и ругательствам, что он от нее слышал.
Она глубоко вдохнула.
— Угрожай, чем хочешь, но я не вернусь. Мы в Испании, и здесь у тебя нет на меня никаких прав. Я свободная женщина.
Он едва не рассмеялся.
— Как ты можешь считать себя свободной, когда вся твоя «свобода» спонсируется украденными у меня деньгами?
— Я взяла твои деньги от отчаяния. Я твоя жена, и пусть прав у меня и не много, но ты обязан содержать нас с ребенком. — Поймав его взгляд, Каталина вздохнула. — Но я понимаю, что ты тоже оказался в непростом положении.
— Так ты пойдешь со мной добровольно? — Несмотря на свои угрозы, он отлично понимал, что не сможет сдать ее полиции, но и позволить здесь остаться он ей тоже не мог. Она носит его ребенка. Она его.
Эти мысли стали для Натаниэля полной неожиданностью.
Так же, как и вновь открывшиеся в ней качества. Ведь раньше бы он ни за что не поверил, что она способна украсть…
Но украла она лишь потому, что не видела другого выхода. Для того, чтобы защитить его ребенка.
Только это все равно ничего не меняет.
Так же как ничто не изменит того, что когда-то совершил он сам. Но теперь он всего лишь пытался защитить ее от самого себя, а она убежала.
Потому что ее всю жизнь, словно щенка, учили сдерживаться и знать свое место. Но теперь она наконец-то открыто высказалась.
Пока все эти мысли роились у него в голове, Каталина посмотрела ему прямо в глаза.
— Нам не обязательно разводиться.
Он изумленно на нее уставился.
— Как только я вернусь в Монте-Клер, ты снова станешь моим законным владельцем. Мои предки-мужчины составили конституцию так, что женщины дома Фернандесов не имеют почти никаких прав. Помимо всего прочего я не вправе с тобой развестись. И если ты сам не потребуешь развод, отец не сможет ничего сделать, разумеется, если не захочет полностью переписать дарующую ему власть конституцию. Следовательно, я ни за кого больше не выйду замуж, и никто не станет вмешиваться в воспитание нашего ребенка.
— В твоем предложении есть определенные плюсы, но я не хочу оставаться женатым.
Ему всегда было лучше одному. Женского общества ему и так хватало, и он совершенно не хотел, чтобы его «спасали». И уж тем более он не хотел, чтобы этим занималась та женщина, на которой он женат и которую при всем желании не мог выкинуть из головы.
И хотя она ничем не походила на своего брата, но одна общая черта у них все же нашлась. Они оба стали для него Проблемами с большой буквы «П».
— Я знаю, что ты не хочешь быть женатым, и наверняка старательно высчитываешь оставшиеся до развода дни, но ты меня вообще слушал? Я тоже не хочу оставаться твоей женой. Но я хочу, чтобы наш ребенок рос свободно и без влияния моей семьи. И чтобы я тоже была свободна. Нам не нужно жить вместе, но зато тебе и не придется смотреть, как твоего ребенка растит кто-то другой. Пожалуйста, Натаниэль, я лучше стану монашкой, чем позволю еще хоть одному мужчине собой владеть.