Дорога потемнела от навоза, от грязи и вечной сырости, точно камни на старом гумне. Чуть впереди показалась маленькая прогалина, а дальше — ее дом, прямо на белопесчаном склоне над эвкалиптами. Вон на той высокой террасе инженер впервые увидел ее, когда однажды вечером, разгоряченный и грязный, возвращался домой с гор. Сейчас он обогнул террасу снизу и едва успел постучать в заднюю дверь, как тотчас открылось окошко и послышался тонкий голосок:
— Идите, я сейчас.
Инженер не удивился, что она ждала его, он верил: девушка любит его с животной преданностью. Посреди эвкалиптовой рощи была пещера, устланная сухой листвой, там он и устроился. Отсюда инженер видел сияющий клинок месяца в вышине, и глубокий покой и ублаготворенность наполняли его. Некоторое время он лежал, глядя в небо, и был почти счастлив. Наконец послышался легкий шорох песка под босыми ногами девушки, зашелестели сухие листья, и вскоре меж двух стволов показалась она сама. Инженер резко приподнялся, опираясь на локоть, и почувствовал сладостную дрожь. Но девушка шла медленно, порой замирая на месте, и настороженно прислушивалась.
— Ложись. Никого здесь нет.
Но девушка только присела рядом и провела рукой по его лбу.
— Вы вспотели.
— Ляг.
Он грубо привлек ее к себе, но она крепко уперлась руками ему в грудь.
— Что еще такое?
Она не ответила и снова принялась вытирать его покрытый испариной лоб. Потом вдруг резко выпрямилась.
— Подождите!
Теперь насторожились оба.
— Что там?
— Слышите, чьи-то голоса?..
С минуту они молчали, прислушиваясь, потом инженер попытался успокоить ее:
— Да никого нет.
Она снова села, подчиняясь рукам, обвившимся вокруг ее талии, Горячее дыхание мужчины обжигало ей лицо.
— Ну перестань же упрямиться, иди ко мне…
Он сжал ее в объятиях, но девушка высвободилась и на несколько секунд так и застыла, отчужденная и задумчивая.
— Да что это сегодня с тобой? Разрази меня гром, я ничего не понимаю.
Она ничего не ответила, будто не замечая этой вспышки раздражения, подхлестнутого неутоленной страстью, и только обрывала с ветки эвкалипта сухие листочки. Наконец он взорвался:
— Все, хватит с меня. Спокойной ночи.
— Погодите, — умоляюще прошептала она, тронув его за руку.
Инженер взглянул на нее, не понимая этой печальной, взволнованной мольбы.
— Ну, говори же, какого черта!
Он неуверенно оглянулся на темнеющий в отдалении дом, и ему показалось, что из-за неплотно прикрытой двери пробивается слабый свет, однако инженер был слишком возбужден и не придал этому значения. Внезапно она резко и прямо спросила его:
— Сеньор женится на мне или нет?