И вот, когда это случилось, сотни тысяч здоровых, способных держать в руках оружие мужчин, еще вчера клявшихся «стоять тут насмерть, как в Сталинграде» встали, и… убежали.
В «Ледяной поход» за Россию с Корниловым ушло примерно столько же людей, сколько вошло со Стрелковым в Донецк в начале июля, 2014-го года. О том, к каким трагическим последствиям привело равнодушие русских людей в 1918-м году, мы уже знаем, о том, к чему в итоге приведет равнодушие 2014-го года нам еще предстоит узнать.
«…ничтожной горсти юнкеров.
Ты не помог огромный город.
Из запертых своих домов.
Из-за окон в тяжелых шторах.»
Вспоминал я в мае того же года, после Одессы, стихи Арсения Несмелова. Равно они относятся к Донецку в частности и к Донбассу вообще. Еще в Славянске, видя процентное соотношение вставших в ряды Ополчения местных мужчин, столь контрастировавшее с ожиданиями, Стрелков отдал приказ, принимать в Ополчение женщин, о чем недвусмысленно упомянул в видеообращении.
Помню один из неловких моментов, произошедших со мной в Донецке, на территории штаба бригады, который располагался в бывшем здании СБУ. Во внутреннем дворе-колодце, я сидел с кем-то из ополченцев на скамейке, что между часовней и входом в столовую (эти скамейки выполняли роль курилки). Курили, разговаривали. Мимо проходили туда-сюда бойцы. В какой-то момент, из общего «потока» подошла девушка, не думаю, что сильно старше меня, с оружием (не помню, со снайперской винтовкой или автоматом), и закурила. По неписаным законам этикета фронтового братства каждый, если явно видит, что важном разговору не помешает, может просто подойти к паре незнакомых бойцов и в зависимости от настроения либо поболтать да пошутить, либо высказать что-то «общее, накипевшее» (с личным в данном случае такой простоты все же нет). И вот, нервно закурив, бросает несколько раздраженных фраз на тему: «как же это задолбало… позорище… за нас мужики из России воевать едут, мы бабы за оружие взялись, а наши, донецкие, либо сбежали, либо пиво по диванам бухают, сволочи…» Я неловко туша о край урны «бычок» смотрел как-то в сторону, сейчас не уверен, но, кажется, ополченец, с которым я стоял тогда рядом, тоже чувствовал за мужскую часть человечества какую-то неловкость, несмотря на то, что так же как и я имел в кармане не синий а красный паспорт…
«Эту землю снова и снова.
Поливала горячая кровь.
Ты стояла на башне Азова
Меж встречающих смерть казаков.»
Боев за город в июле не было, но потери мы все же несли. Как-то раз, наша разведка, возвращаясь домой после того, как «покошмарила» украинцев, сбилась с пути и попала под огонь. Группе удалось уйти в полном составе целиком, всем, кроме одного бойца. Пуля попала нашему пулеметчику в бок и дошла до сердца, смерть наступила мгновенно. Родом погибший был из Ждановки. Через пару дней были похороны. Мы приехали с командиром роты и его замом. Крошечный городок, каких много на Донбассе. Долго плутаем по улицам с разбитым асфальтом и, наконец, между сутулых советских ни то «много» ни то «мало» этажек и иных неказистых строений находим наш поворот во дворик. А вот и тот дом… Деревянный двухэтажный.