Выскажу откровенно своё мнение – государство должно следить за литературой. В литературе государству можно обрести и главного друга, и главного врага. Вопрос, как с ней обходиться. По крайней мере, в России литература и государство враждовало-дружило издревле. И при протопопе Аввакуме, и при Феофане Прокоповиче, при Радищеве, Державине, Достоевском, Льве Толстом, Горьком, Булгакове, Платонове, Шолохове, Солженицыне, Распутине…
И здесь дело в писателях – дружить или враждовать, добиваться правды или ограничиваться полуправдой, быть свободным или встать в строй. После двадцати с лишним лет свободы, которая для многих оказалась хуже неволи, писателей снова призывают работать вместе с государством.
Впрочем, государство государству (в смысле устройства, задач, стремления к обновлению) рознь. Можно вспомнить первые годы правления Екатерины II, начало царствования Александра I, первые годы Советской власти, хрущевскую оттепель, когда вместе с государством свежела и литература. Оды Державина, «Песнь о великом походе» Есенина, «Коллеги» Аксёнова – чем не государственнические вещи? И в то же время выдающиеся произведения художественной литературы.
Но когда государство косно, старо, пытается «по великому навету строить старый мир», настоящая литература или уходит в подполье, или прибегает к эзопову языку (что её редко спасает от преследований). Наша нынешняя литература отвыкла от эзопова языка. И она предпочла, кажется, попросту уйти от опасных тем, связанных с современной действительностью.
О современности (грубо говоря, о последних десяти-пятнадцати годах) пишут всё меньше и меньше; реализм, громко вернувшийся было в начале 00-х, вновь оттеснён на периферию литпроцесса другими жанрами. И литпремии не очень-то поощряют нечастые попытки исследовать нынешнюю действительность.
Нагляднейшим доказательством этого стала церемония объявления лауреатов «Большой книги» этого года.
В финал вошло девять произведений. Из них о современности, с оговорками, зачастую большими, – пять. «Время секонд хэнд» Светланы Алексиевич (но это скорее собрание свидетельств о последе «советской цивилизации», монологи, как утверждает автор, реально живущих людей), «Завод «Свобода» Ксении Букши (фантасмагория о жизни завода, где приметы времени в основном размыты, сюжет заменён калейдоскопом коротких зарисовок), «Пароход в Аргентину» Алексея Макушинского (продолжение многоавторской саги о русских за пределами России; здесь Мюнхен, Буэнос-Айрес, много Парижа, но от России только бледная тень, слабый отголосок), «Воля вольная» Виктора Ремизова (сибирско-дальневосточная проза про тех, кого принято называть браконьерами) и «Перевод с подстрочника» Евгения Чижова (о московском поэте, оказавшемся в современной Средней Азии, ставшей за последние десятилетия непонятной нам цивилизацией).