Велесса стыдливо опустила глаза и стала разглядывать песок, который находился у неё под хвостом. Потом она подняла взгляд, собралась с силами и произнесла, поблескивая глазами, словно драгоценными камнями, изумрудами:
— В общем, Тим, я уплываю на берег.
Тимир пару раз хлопнул глазами, вспомнил, что, по словам Велессы, так поступают соблазнительные русалки, а потом переспросил:
— Ты уплываешь на берег?
Выглядел он сейчас потеряно. И куда делать та его уверенность и насмешливость, которая делала Тима похожим на скалу, у которой можно было укрыться от любой невзгоды? Сейчас его самого хотелось обнять и успокоить…
— Виксиния пообещала мне сделать такие палки, которые у туристов, чтобы я смогла ходить по берегу, — спокойно объяснила все Велесса.
— Ноги, — заметил Тим непроизвольно.
Велесса радостно улыбнулась и поблагодарила:
— Спасибо! Я скажу Виксинии это слово, может, так она лучше поймет, что мне нужно.
Тимир внимательно посмотрел в глаза Велли, и та ответила пытливым взглядом. Нет, она точно совсем съехала с ракушек со своей любовью. Ноги уже какие-то придумала! Лучше бы он вообще её с собой на берег не брал, и все жили бы спокойно…
— Когда вы будете делать ноги? — все-таки спросил Тим таким тоном, будто вопрос его был посвящен не ногам, заменяющим Велессе, русалке, хвост, а пирожному, которое принцесса соизволит употребить на обед.
— Сейчас.
— И как Виксиния вообще смогла на все это согласиться? — никак не мог успокоиться Тимир.
Велесса кратко пожала плечами, будто действительно отвечала на вопрос про пирожные.
— Тим, не обижайся на меня, пожалуйста. Ты должен меня понять. На береге мне будет лучше. Я так решила. Я долго думала. Тем более, я, кажется, действительно влюбилась в того туриста. Ну или не в туриста… Тим, я не могу тебе нормально ничего объяснить, но я верю, что ты меня поймешь. И, знаешь, Тимир… На береге я ощущаю свободу. Ты же не будешь против того, чтобы я была счастлива? Ты же мой друг. Самый давний и самый лучший.
Велесса посмотрела по сторонам: на песок, водоросли, пещеру Виксинии, желтые окна домов вдалеке, будто бы запоминая окружающую обстановку, а потом продолжила:
— Может быть, мы больше никогда не увидимся, — она с грустью взглянула в глаза Тимира. — Но ты должен знать, что всегда был мне очень дорог.
— Ты как на похоронах, — заметил Тим.
На похоронах ее хвоста.
Велли непроизвольно хмыкнула, а потом подплыла к Тимиру и крепко его обняла. Он не стал обнимать её в ответ, лишь только смотрел куда-то на её волосы, которые совершенно вывалились из прически, и думал о том, как совсем скоро её также будет обнимать тот турист.