А потом она взяла и сбежала на берег.
Свобода, тьфу ты.
— Мы с другом с Подводного дворца, — заметила Велесса. — Это не необитаемый остров. И переночевать у вас я не собираюсь, — добавила она, злясь.
— Да неужели? А мне ты больше напоминаешь мошенницу. Ну, знаешь — ничего ты не знаешь, я уже понял — есть такие люди, которые охотятся за чужими деньгами. Так красть у нас нечего, тебе мимо.
— Антон, — обратилась к брату Кристина.
— Сейчас говорю я, — тот качнул головой. — Ты слишком добрая и доверчивая. А она — слишком подозрительная. Может быть, она сейчас начнет втирать нам дичь наподобие того, что она — дружелюбная подводная нечисть? Какие там у этих тварей ещё приколы есть?
Вроде бы, солнце не слишком светило в глаза — Велесса вообще сейчас стояла в тени, под деревом с гладкими листочками. Так почему же глаза начали щипать, и где-то в их уголках появилась вода?
Сейчас, когда Велесса была вне дома, вода не окружала ее, а была внутри, но просилась наружу.
Это была та самая вода, которую Тимир тогда стирал с ее щек.
Слезы.
Но ведь здесь нет солнца?
Здесь. Нет. Солнца.
Подсознание верно нашептывало слово «обида», но Велесса не хотела его слушать. Вместо этого она прислушивалась к шелесту листьев на дереве.
— Нет, — она покачала головой. — Я — совершенно обычная, — и добавила мысленно: «Только очень глупая».
— Велли, — вновь попыталась что-то сказать Кристина.
— Нет, — повторила русалка. — Он, наверное, прав. И я пойду. Ненадолго. Ладно. Спасибо. Очень вкусная была вода.
Велесса развернулась.
Уйти или не уйти? Уйти или не уйти? Уйти или…
Велесса бросила косой взгляд назад, но сумела лишь заметить яркие шорты Антона: такие же зеленые, как ее глаза. Какой смысл ей оставаться рядом с тем, кто не доверяет ей? Пусть даже она его любит. Или любила.
Наверное, мама права — Велесса ещё слишком мала. Мала по крайней мере потому, что еще не научилась разбираться в собственный чувствах. И в чужих — тоже.
Все светлые чувства строятся на доверии.
Почему же Антон усомнился в ней? Оскорбил?
И почему Тимир никогда не проявлял к Велессе ничего подобного?
Почему она в один из самых плохих моментов своей жизни думает о Тимире?
Слишком много «Почему» и ни одного дельного ответа.
Велесса ушла, чувствуя, как Кристина касается ее плеча, как ее холодные пальцы медленно скользят по нему и остаются на руке Кристины. И, кажется, Велесса даже слышала ее шепот.
Или русалке просто показалось.
За ней никто не последовал.
***
— Что ты наделал? — спросила Кристина, сложив руки на груди. Велесса уже скрылась из виду, но девушка почему-то не стала ее догонять — ноги Кристины будто приросли к земле и отказывались двигаться. Может быть, это был знак?