Чтобы как-то заглушить нарастающую тревогу, Марори все свободное время разделила между тренировками с Марроу, Ти’алем и просиживанием в архиве. Последнее, если бы не своевременное вмешательство серафима, стоило бы ей простуды. Он звонил именно тогда, когда она засиживалась и напоминал, что с температурой, кашлем и соплями (это слово в его исполнении звучало почти, как ругательство) ни о какой поездки не может быть и речи.
Вечером, накануне отъезда, когда она потихоньку прокралась к Марроу в комнату, то застала его и Кенну играющими… в шахматы. Увидев «сестру» Кена сразу отмахнулась от игры и бросилась гостье навстречу. Она была такой по-детски наивной и порывистой, что Марори окончательно убедилась – девчонку создали совсем недавно. Проживи «болванка» полных семнадцать лет, вела бы себя более сдержано. Ну, хотя бы потому, что вопрос о ее дальнейшей судьбе до сих пор оставался открытым.
— Марроу сказал, что я поеду с вами! – радостно взвизгнула Кена, как только Марори удалось избавиться от ее хватки и отодвинуть девчонку на расстояние. – Я так счастлива! Я увижу мир!
— Это тебе, - Марори передала ей сумку, - теплые вещи и обувь.
Счастью Кены не было предела. Она уселась прямо на пол и с ненасытностью любознательного ребенка принялась выкладывать подарки. Ее волосы уже заметно отросли, и она завязывала их в две косички, как популярная певица с постера над письменным столом эрэлима. Когда Марори попыталась поддеть его пристрастием к «попсе», Марроу занервничал и как-то неуверенно принялся оправдывать себя тем, что с такими шикарными сиськами и задницей певица в принципе может просто молчать в микрофон. На этом тема была закрыта.
— До сих пор поверить не могу, что мы берем ее с собой, - шепотом сказал эрэлим и поманил Марори в дальний угол комнаты. – Я говорил с Нотом. Он не поедет с нами.
— Ты ему сказал?! – Марори с трудом сдержалась, чтобы не стукнуть его первым, что подвернется под руку. – А как же «всюду могут быть шпионы?»
— Он один из нас, нильфешни, и первым, кто заметит мое отсутствие, будет именно он. Мы же не хотим, чтобы Нотхильдис случайно проболтался Стражам о том, что мы исчезли в неизвестном направлении?
— И как много ты ему сказал?
— Только то, что ты нашла зацепку и мы должны кое-что проверить. Если ты думаешь, что ему есть дело до нашей возни, то зря. Нотхильдис сам себе на уме. Он даже не стал спрашивать, что раскопали и зачем. Кажется, одно упоминание твоего имени способно испортить ему настроение на весь день.
С одной стороны, рассуждения Марроу не были лишены смысла, с другой – разве они втроем не договорились держать поездку в секрете ото всех?