— Да перестань ты уже смаковать свои горести! — взвилась Фитоль, когда они сверялись с путеводителем по академии на подходе к аудитории, где, если верить расписанию, должна была проходить следующая лекция. — Ты выглядишь просто бесподобно! Сама увидишь…
Фитоль взяла Ивари за руку и затащила в близлежащий коридор, прятавшийся за массивной темной дверью с грубыми стеклянными вставками. Редкие маглампы освещали темные стены, увешанные охотничьими трофеями. Оскалившиеся пасти незнакомых чудовищ хорошего настроения не прибавляли.
Оглядев пустынный коридор, подруга достала из миниатюрной сумочки изящное зеркальце в перламутровой оправе. Пожалуй, лишь для зеркальца эта сумочка и была предназначена — крошечная до неприличия, чтобы ни у кого не возникло ни малейших сомнений: Маретти посещает занятия для галочки и ходит исключительно покрасоваться.
Фитоль начала суетливо магичить над отражающей поверхностью, и вскоре зеркало стало увеличиваться в размерах. Спустя несколько мгновений подруга с глухим стуком приставила его к стене.
— Прабабушкин артефакт, — извиняющимся тоном сказала Маретти. — Храню как память.
— И зачем твоей прабабушке понадобилось зеркало, которое из карманного превращается в напольное, — ошеломленно спросила Ивари, равнодушно рассматривая свое отражение.
— Как зачем? Она же с ним на войну ходила! — как само собой разумеющееся объясняла Фитоль.
Ловким движением заправской горничной она пригладила наэлектризованные волосы Ивари и уложила их на плечи.
— Представляю, как твоя бабуля таскала его на поле брани. Идет, а враги-уродцы, завидев себя в зеркале, падают замертво, — с пафосом ответила Ивари и картинно вздохнула, словно собираясь упасть.
Фитоль в ответ только фыркнула и отмахнулась:
— Я рада, что сеньорита Пойду-Утоплюсь оттаяла и изволит шутить, но мы не за тем сюда пришли. Не заплетаются больше — дарх с ним! Он же говорил, только сутки продержится? Ты шикарно смотришься с распущенными волосами! Может, он это специально устроил?
Ивари принялась разглядывать себя в зеркало. Она кажется совсем юной!
Золотистые локоны вперемешку с совсем светлыми, выгоревшими прядями были в легком беспорядке разбросаны по плечам. Тонкое муслиновое платье серо-голубого цвета подчеркивало белизну кожи. Синие глаза в обрамлении темных густых ресниц поблескивали от недавних слез. В тусклом свете магламп они казались озерами, наполненными ледяной водой.
— И раз уж у нас появился повод похвалиться таким богатством, не дожидаясь праздника Триединой, — весело заявила Фитоль, расплетая сложную прическу, — я буду красоваться с распущенными волосами вместе с тобой!