Ивари благодарила судьбу, что Варимонд так успешно подмочил свою репутацию и никто не подозревает о ее чувствах к принцу. Все говорили лишь о том, что дуэли на почве страсти — жизненное кредо герцога. Вспоминали его взрывного батюшку, в поместье которого некоторые из нынешних студентов-боевиков прошли суровую школу жизни. Стоит ли удивляться, что сын пошел в отца?
«Надеюсь, Варимонд познакомится с Хорошулей, — мстительно думала Ивари, в глубине души понимая, что если герцог выжил на полигоне, то Хорошуля его точно не испугает».
Графиня так и не решилась навестить принца, а Арлезот, казалось, совсем не волновали его злоключения.
— Уверена, тяжелая работа пойдет ему только на пользу, — убежденно сказала она по дороге на тренировку.
— Но почему? Неужели ты совсем не переживаешь за жениха? — с удивлением спросила Ивари, стараясь скрыть негодование.
«Такое пренебрежение невесты возмутительно! А если и проскальзывают дурные мысли, стоит держать их при себе и уж точно не высказывать вслух…»
— Совсем, — безразлично ответила султанша, пожимая плечами. — Наши принцы приучены к труду, они сильные, выносливые и бесстрашные, — с гордостью продолжала она, и ее глаза заблестели в сумраке коридора. — Не хочу сказать ничего дурного о его высочестве и Марене, но здешние мужчины кажутся мне слишком… беспечными. Это и приводит их к дурным привычкам.
Тем временем пошла уже вторая неделя тренировок. Мастер Дрейк не переставал хвалить султаншу и ругать графиню. Ивари считала его отповеди несправедливыми, незаслуженными и обидными. Она старалась изо всех сил, хотя бы для того, чтобы совсем не упасть лицом в грязь перед Арлезот.
Занятие с оружием закончилось тем, что она загнала в ладонь огромную занозу, после чего уронила тяжелый деревянный меч, ушибла мизинец на ноге, подпрыгнула от боли, споткнулась на ровном месте и проехалась на животе по скользкому полу тренировочного зала.
Она умудрилась рассечь себе плечо тупым метательным кинжалом, но ни один из них так и не долетел до мишени. Колюще-режущее оружие вызывало в ней приступ паники, отчего все валилось из рук.
Мастер кричал как безумный, наблюдая за ее попытками овладеть боевыми искусствами, и, казалось, каждый промах пробуждал в нем какой-то нездоровый азарт.
— Я не успокоюсь, Беллентайн, пока не сделаю из вас бойца, — тихим голосом заканчивал он свою уничижительную тираду. — Пусть это и самый тяжелый случай из всех, которые я когда-либо видел.
Иногда Ивари ощущала поддержку тени. Именно помощь Авейру не позволила ей свалиться с каната, свисающего с высоченного потолка зала. Но в тот день не было выматывающих занятий по концентрации и уроков заклинаний, на освоение которых, казалось, уходили все силы. Ивари понимала, тени нужно больше магии, она чувствовала, как Авейру растет, подчистую уничтожая дневные запасы амулета-накопителя, и знала — ей мало.