Габриэль, не принимая такого заявления, усмехнулся, выражая и раздражение, и обиду. Герцог Алансонский примирительно поднял руку:
– Пожалуйста, мой старый друг, выслушай меня. Конечно, герцог Бургундский хотел остановить Жанну. Ее действия были серьезной угрозой планам тамплиеров. Они не рассчитывали, что появится такая удивительная девушка, да еще и завладеет мечом Эдема. И взял ее в плен именно приближенный Филиппа Бургундского – Жан Люксембургский, герцог Линьи. Ты помнишь, как долго он ее у себя держал?
– Несколько месяцев, – сказал Габриэль и, помедлив, нехотя добавил: – С ней хорошо обращались. Но потом он продал ее англичанам!
– Тамплиеры преследовали цель дискредитировать Карла, – сказал герцог Алансонский. – Имя Жанны было неразрывно с ним связано. И если ее объявить еретичкой, это черной тенью ложилось на репутацию короля. По этой причине тамплиеры – бургундцы и англичане – решили обвинить ее в ереси.
– Суд, – зло усмехнулся Габриэль, – с заведомо предрешенным исходом.
– Да, ты прав, – подтвердил герцог, – судебный процесс, ее изобличение и признание виновной, шанс раскаяться и выйти на свободу через три, может быть, четыре года. Таков был изначальный план. Габриэль… все, что они хотели сделать, что им нужно было сделать, – это ослабить ее авторитет и влияние. Карл к этому моменту уже повернулся к Жанне спиной, со временем и народ сделал бы то же самое. – С нежностью в голосе он продолжал: – И она бы вернулась в Домреми. Вышла бы замуж. Нарожала детишек. Таков был план.
Даже сейчас, наблюдая за сценой вместе со всеми, Саймон помнил, как эти слова герцога рвали на части сердце Габриэля. Жанна дома с семьей. Возможно… возможно, с ним и их ребенком. Габриэль привалился спиной к стене и начал оседать, герцог подхватил его.
– Я… я не верю, – прошептал Габриэль.
Он не хотел верить, потому что осознание возможного счастья делало боль утраты невыносимой. Ассасины предали Жанну, а тамплиеры пытались ее спасти? Мир для него перевернулся с ног на голову.
– Во время суда решили еще раз проверить и убедиться, что Жанна девственница. И это подтвердилось. Каким чудом она могла сохранить свою невинность, если с ней в камере денно и нощно присутствовали стражники? Филипп Бургундский предупредил их, что они все будут казнены, если изнасилуют Жанну!
Габриэль растирал виски, пытаясь осмыслить все, что сказал ему герцог Алансонский.
– Но что случилось? Что привело к трагедии?
– Не что, а кто. Епископ Пьер Кошон и каноник Жан д’Эстиве. Они вознамерились сделать себе имя на этом процессе. Кошон хотел получить сан архиепископа Руана, и у него были личные счеты с Жанной. А д’Эстиве… – зло процедил герцог, – этот был просто садистом, он наслаждался чужими страданиями.