— Но, несмотря на мнение твоей семьи обо мне, я не шлюха, — сказала Джоди, проходя мимо него. — Я здоровая молодая женщина с естественным интересом к сексу. Смирись с этим.
Стергиос наблюдал, как она уходит, томимый желанием последовать за ней и схватить ее. Но он не бездумное животное. Он не будет…
Он поспешил за Джоди до того, как осознал, что делает. Его шаги были беззвучны. Желание быть с ней становилось невыносимым. Схватив ее за руку, Стергиос понял, что дороги назад нет. Развернув Джоди к себе, он припал к ее губам в страстном поцелуе.
Поцелуй был жестоким, словно Стергиос наказывал ее за что-то. Джоди пыталась сопротивляться. Он обхватил ладонью ее грудь, продолжая жадно целовать губы. Его властные прикосновения сводили ее с ума. Соски Джоди набухли.
— Нет, — прошептала она.
— Да, — хрипло возразил он, слегка прикусив зубами ее нижнюю губу.
От его чувственного укуса возбуждение горячей лавой заполнило ее тело. А Стергиос принялся ласкать языком ее шею.
Джоди уперлась в его плечи.
— Нет, Стергиос. Этого не будет.
Это прозвучало неубедительно, поскольку она задыхалась от желания.
Ладони Стергиоса скользнули по шелку к ее бедрам. Низ живота заныл от томительного предчувствия, когда он властно сжал ее ягодицы, обезумев от желания. С губ женщины сорвался тихий стон. Стергиос усмехнулся, прильнув губами к ее ключице. Пульс Джоди бешено бился.
— Ты хочешь этого так же сильно, как и я, — удовлетворенно заметил он.
Джоди зажмурилась, но не стала отрицать очевидное. Она действительно этого хотела. Она хотела Стергиоса Антониу как ни одного другого мужчину. Ей было стыдно: она желала мужчину, который терпеть ее не мог.
Стергиос раздвинул коленом ее дрожащие ноги, и она прижалась лоном к его твердому бедру. Джоди еле сдержалась, чтобы не застонать от наслаждения.
Ее уже не волновало, что он о ней думает. Она жаждала ощутить его глубоко внутри себя.
— Ты не хочешь этого. — Джоди попыталась в последний раз остановить это сумасшествие. — Ты просто хочешь продемонстрировать свое превосходство надо мной. — Она задрожала, представив, как он овладеет ею. Они не будут заниматься любовью. Их объединит только безумная страсть. — Я не могу тебе это позволить.
— Позволишь, pethi mou, — ответил Стергиос, прижимая ее к себе. — Ты будешь умолять меня об этом.
Нет, не будет. Одно то, что она мгновенно вспыхнула, стоило ему прикоснуться к ней, было позором. Где же ее гордость?
— Ты делаешь это, потому что рассказал мне слишком много о себе, — противилась она. — Ты не хочешь, чтобы кто-то узнал тебя настоящего, тем более я!