Федор Никитич от встречи не уклонился. Правда, к воротам не вышел, да и на крыльцо тоже – встретил меня в доме, что само по себе знак унижения. Ладно, проглотим, коль нужно для дела. Но в первые полчаса стало ясно – не сойдемся. Слишком многого хотел боярин. Одно хорошо. Пользуясь тем, что беседовали мы наедине, да еще в его родном тереме, он не особо таился, говорил достаточно откровенно. Но для начала не упустил случая позлорадствовать над моим положением.
– Что, князь, припекло?
Я молча вздохнул и… кивнул головой. Чего таить – действительно горячевато.
– То-то, – поучительно заметил он. – Вперед наука, дабы знатным родам, на коих Русь стоит, поперек пути не становился.
– Да я вроде и не пытался….
– Не лги! Думаешь, не ведаю, кто Дмитрию Ивановичу про новины неслыханные нашептывал, да по чьей подсказке он свои указы безумные принимал?
– Для Руси они во благо!
– Для какой Руси?! – рявкнул он, склонившись ко мне и хищно оскалив зубы. – Русь не одна – много их. Холопьей? С тем спорить не стану. Для смердов в деревнях да селах? И тут соглашусь. Но токмо мне до них дела нет, а для боярской сии указы – пагуба!
– А для государевой? – тихонько напомнил я.
– Боярская важнее, – отмахнулся он. – Она яко становой хребет. На нас вся Русь держится. Потому вот тебе первый сказ – отрекись от своих новин, да растолкуй ученичку своему, что они ни к чему хорошему не приведут.
Ишь ты! Прямо, как инквизитор Галилею. Хотя нет, время для его допросов еще не пришло. Галилео, насколько мне известно, пока почтенный и всеми уважаемый профессор математики в университете в Падуе. Скорее Джордано Бруно. А если вспомнить, что в одной из предсказанных мне смертей фигурирует жаркий костёр, то….
– Ныне на Руси власть у двух Федоров, – жестко продолжал Романов. – И для одной упряжи того довольно, даже излиха, ибо оба – коренники. Можно, конечно, взять тебя третьим, ежели свою гордыню превозможешь, но в пристяжные, не более.
– Так я вроде и до того у Федора Борисовича в пристяжных хаживал, – невинно возразил я. – И из его воли никуда.
– То-то и оно, что у Борисовича, – хмыкнул боярин и уставился на меня тяжелым взглядом. – Вот ежели сумеешь правильно отечество коренника выбрать, что ж, могу дозволить тебе притулиться подле, пущай будут три Федора. Воевода ты справный, нам таковские надобны. Хошь и нет у тебя пращуров именитых, но заслуги кой-какие имеются, потому ежели ратиться нужда придет – кликнем, не забудем. В первых воеводах, знамо дело, тебе не бывать, породовитее имеются, но и тебя не изобидим. К примеру, вторым воеводой в передовой полк. Ты ж задирист, потому тебе в нем самое место.