Приговор Боярской думы я получил на следующий день. Поморщившись от обильного перечня требований в нем – помимо грабежа, убийства и татьбы там указывалось столько работ по благоустройству, да плюс борьба с пожарами, и много-много всевозможной всячины – я взялся за дело.
С чего начинаются крупномасштабные труды? Правильно, с совещания. И мои гонцы отправились созывать народ, в смысле представителей всех сотен и слобод, притом не одних черных, обязанных нести тягло и прочие повинности, но и белых. Наметил я его на вечер, а сам решил ознакомиться со своими новыми подчиненными.
Первым на очереди у меня стоял Стаоый Земской двор. Именно на него возлагалось благоустройство столицы, а мне возни с этим вопросом предстоит гораздо больше. Располагался он в углу Пожара, то бишь Красной площади, подле Неглиненских ворот Китай-города. Григорий Федорович Образцов, руливший в нем, выглядел усталым и я бы сказал каким-то заморенным. Да и реакция его на мое сообщение о назначении оказалась неожиданной: облегченно перекрестился. На меня он смотрел не враждебно, а скорее сочувственно. Глядя на него, у меня зародились опасения, что я слегка погорячился, взяв на себя чересчур много. Но я отмахнулся от них – авось управлюсь, и приступил к делу.
Поначалу я его изрядно разочаровал. Мол, прислан сюда отнюдь не на твою замену, а потому радоваться рано. Но и утешил, заверив, что отныне спрос за земские дела государь станет учинять с меня. Учитывая малые сроки, подробно вникать во всё я отказался, заявив, что займусь остальным на днях, а пока пусть поведает про основные занятия его конторы. Из длинного перечня обязанностей уловил: помимо ведения всей документации (здоровенные «дворовые книги», куда вписывался состав владельцев дворов и прочее), здесь рулили и тем, что мне требовалось – организацией работ по мощению и уборке улиц.
– Стоп! – остановил я его. – Вот с уборки и начнем, а то она совсем худо ведется. До чего дошло – сам государь….
Услышав о требованиях Годунова насчет чистоты на улицах Григорий Федорович поначалу возмутился, начав перечислять, сколько всего необходимо, а у него ни денег, ни людишек.
– Вот и дьяк Иван Салматов, кой в ответе за оное, о том тебе подтвердит, – добавил он под конец.
Очень хорошо, учитывая что сей дьяк мне весьма хорошо знаком. Помнится, именно с моей подачи Салматов занял это местечко, перебравшись на него из Пушкарского приказа. Не забыл я и его любимой присказки: «Мне чтоб порядок везде был и чисто кругом». О ней я, заглянув в его крохотный кабинет, справедливо именуемый чуланом (судя по размерам, иного названия он не заслуживает), и напомнил. Как, мол, насчет чистоты?