— Да-с, — довольный произведенным эффектом, повторил хозяин. — Вот уж, воображаю себе, какая там паника поднялась. Ночь, прожекторы светят, снаряды рвутся. Неприятель, — а где неприятель, какой неприятель? Ку-урьез!
— И что же? — полюбопытствовал кто-то из гостей. — Большие жертвы?
— К счастью, нет, — небрежно отозвался хозяин, — Пострадали иностранные рыбаки. А на «Авроре» одного, как его, — комендора, что ли, тяжело ранили. А так в общем все закончилось благополучно. Только лондонская «Таймс» именует теперь эскадру Рожественского не иначе как «эскадрой бешеной собаки». Бешеная собака — остроумно, не правда ли?
И добавил еще что-то по-французски, отчего гости дружно расхохотались, а хозяйка ударила мужа веером по руке:
— Ты бы хоть меня постеснялся! Этакий шутник! Катя уже не слышала, о чем еще говорил хозяин. «Комендора»… Аким ведь тоже — комендор…
Кате показалось, что лампы люстры вдруг погасли, а комната — вся, вместе с гостями, с этим богато сервированным столом и с нею вместе — проваливается куда-то…
Блюдо, которое она несла к столу, как-то само собой выскользнуло из ее рук и разлетелось на мелкие куски.
— Что т-ты, мил-лочка! — прошипела хозяйка. — Глядеть надо. — И тотчас мило улыбнулась гостям: — Извините, господа, она еще неопытная.
— Ничего, ничего, — инженер был настроен философически-благодушно. — Посуда бьется к счастью. — И добавил глубокомысленно: — Тут империя скоро разлетится на куски, а блюдо — что, пустяк!
Вскоре гости заговорили уже о чем-то другом, а Катя все еще стояла на коленях и невидящими от слез глазами разыскивала на полу мелкие осколки, собирая их на поднос.
Хозяйка вышла вслед за Катей.
— Разиня! — шепотом произнесла она. — Такое блюдо!.. Имей в виду: удержу из жалованья.
— Ах, да удерживайте что хотите! — в отчаянии воскликнула Катя. На кухне она разрыдалась, прижавшись щекой к прохладной стене.
— Полно тебе, Катюша, полно, — пыталась успокоить ее кухарка. — Стоит расстраиваться из-за какого-то дрянного блюда. Да у него, у хозяина нашего, посуды этой окаянной вон сколько — горы!
И она осторожно гладила вздрагивающее плечо девушки.
— Ах, тетя Поля, — всхлипывая, произнесла наконец Катя. — Я не из-за блюда…
— А тогда из-за чего бы? — недоумевала кухарка. — Может, кто из гостей обидел? Они ведь вон какие охальники, даром что господа!
Катя отрицательно покачала головой.
— Хозяин рассказывал: на «Авроре» комендора ранило. А ведь Аким… тоже комендор…
Кухарка, поняв наконец-то, сокрушенно вздохнула и перекрестилась:
— Дивны дела твои, господи… — Утешить девушку ей было нечем. — Бог милостив, — неуверенно бормотала тетя Поля. — Ну почему непременно твоего Акима? Мало ли их на корабле, этих… комендоров? — И сочувственно покачала головой: — Д-да, вижу — не на шутку ты полюбила этого матроса… Ладно, поди-ка лучше умой лицо, ишь какая зареванная.