– Стойте! – то ли молодая медсестра по какой-то причине не поддавалась гипнозу, то ли Карл, выбитый из колеи переживаниями, был не в состоянии работать, но пропускать меня она наотрез отказалась. Уверенно захлопнув приоткрытую дверь, она встала между мной и входом в палату. – Туда нельзя! Больная находится в терминальном состоянии! Как вас вообще пропустили сюда ночью?! Кем вы приходитесь пациентке?
– Это неважно. Пропустите меня, пожалуйста!
– Ни в коем случае! Мы делаем всё возможное, чтобы её реанимировать. О любых изменениях родственникам сразу же сообщат.
– Вы не понимаете. Ей не сможет помочь никто, кроме меня!..
– Это вы меня не понимаете. Если вы немедленно не уйдёте, я позвоню в полицию!
– Хорошо, я не буду к ней заходить, – поспешно успокоил её я. – Но тогда хотя бы позовите дежурного врача, я хочу с ним поговорить. Поймите, мы все очень переживаем. К тому же, речь сейчас идёт сразу о двух жизнях. Вы, наверное, не знаете, но Марианна ждёт малыша, и мне…
– Что ты сейчас сказал? – Карл дёрнул меня за локоть, перебивая. – Я не ослышался?!
– Она беременна, – подтвердил я тихо.
– Не от Алекса, разумеется, – скорее утвердительно, чем вопросительно, заключил учитель. – Вот так поворот…
– Ребёнка в любом случае не удастся спасти, – вклинилась в наш разговор медсестра. – Это точно. Скорее всего, он уже мёртв.
– Нет, вы ошибаетесь. У него ещё бьётся сердце, – поправил её учитель, а в следующую секунду резко вскочил на ноги, подлетел к палате и, треснув кулаком по стеклу, заорал буквально на всё отделение. – Эй ты! У тебя совесть есть?! Сразу двоих решил с собой увести, да?! Не жирно ли тебе одному будет?!.. А ну-ка иди сюда! Давай поговорим по-мужски!
Сестра испуганно переглянулась со мной, не зная, что ей делать:
– Давайте я принесу вам успокоительного? – предложила она несмело.
Однако Карл уже её не слушал. Его терпение лопнуло. Дойдя до крайней степени страдания, он всё же открылся зову своей души.
Словно лишнюю одежду, учитель небрежно сбросил с себя физическое тело, и оно безвольно упало на пол, в то время как его астральная оболочка, не медля, прошла через плотно запертую дверь палаты. Мне ничего не оставалось, кроме как кинуться к нему и придержать запрокинутую назад голову. Медсестра тоже присела рядом и принялась измерять ему пульс, а чуть позже – давление. Я попытался объяснить ей, что с ним всё в полном порядке и поводов для беспокойства нет – просто он намеренно вышел в астрал, но её почему-то такое толкование совсем не успокоило. Наоборот, она ещё сильнее встревожилась и, не проронив больше ни слова, побежала за врачом.