Я видел, как трудно было моей матери растить меня в одиночку. Её зарплата оставляла желать лучшего, мы едва сводили концы с концами. Поэтому, как только я оброс необходимыми связями, я сразу же окунулся в бизнес – а сделал я это очень рано, ты помнишь, уже в двадцать лет. С тех пор единственной моей целью стали деньги. Много, бесконечно много денег…
К двадцати шести я окружил себя такими же людьми – продажными, алчными, без внутренних тормозов. Людьми, для которых слова «совесть» и «общественная мораль» – не более чем пустой звук. Они возглавили отделы моей компании, и вместе мы продолжили нарушать все возможные статьи уголовного кодекса. Эти ребята нравились мне тем, что у них напрочь отсутствовал мозг и, как следствие, инстинкт самосохранения. Они искренне полагали, что их никогда не вычислят, что сажать за решётку будут других, а они, несмотря на всё содеянное, останутся неприкосновенными и при этом купающимися в ворованных деньгах. Индюки вроде Анатолия – вот какие люди были мне на тот момент нужны.
В общем, не хочу вдаваться в подробности, добавлю только, что сам я всегда в глубине души знал – так просто нам это не сойдёт с рук. Рано или поздно нас должны были накрыть, и тогда наша банда, включая меня, села бы далеко и надолго. Именно поэтому я держал тебя на расстоянии от этого всего и не назначал на должность руководителя, а вовсе не потому что считал недостаточно способным. Я не хотел делать тебя соучастником наших преступлений.
Мы и сейчас не всегда поступаем честно, но по сравнению с тем, что я проворачивал раньше, это цветочки. Да и, к тому же, у нас есть крыша в лице генерала – он любит меня как родного сына и не даст мне пропасть, какими пакостями я не занимался бы. Единственное, почему я по-прежнему не торопился тебя повышать – я боялся, как ты это всё воспримешь. Кто знает, возможно ты разругался бы со мной и уволился. Вот я и тянул до последнего с этим разговором. Но сейчас, когда всё затрещало по швам, тебе пора узнать горькую правду, а дальше уже решай сам. Если потребуется – я без вопросов подпишу твоё заявление об увольнении…
Так вот, а теперь история. Четыре года назад, в один прекрасный день, не предвещавший поначалу никакой беды, в мой кабинет ворвались пятеро вооружённых оперативников. Впрочем, оружие им не пригодилось – сопротивления я оказывать не стал, зная, что это только ухудшит моё положение. Всё прошло тихо и мирно: мне предъявили постановление о задержании и защёлкнули на запястьях наручники. Спустя несколько часов я оказался в изоляторе временного содержания.