Значит, в стене должно быть какое-нибудь смотровое отверстие. В таком случае надо поискать на этом ковре.
Он безошибочно ткнул пальцем в место, где узор ковра был особенно густым, и палец ушел в пустоту. Точно! Здесь была сквозная дырка в стене!
Катя поняла его без слов и кивнула.
Напоследок оставалось только понять, что же привлекло Пчелкино внимание, заставив ее оторваться от своего пасьянса…
Ну конечно! Вон осколки хрустальной вазы на полу! Значит, было так. Пчелка услышала в спальне по соседству звон разбитой вазы и, желая выяснить, что там такое происходит, прильнула к отверстию в стене.
Теперь уже никто не узнает, успела она увидеть лицо своего убийцы или тычок спицы сразу оборвал ее жизнь. Да и имело ли это теперь какое-нибудь значение?
Старуха оказалась достаточно смышленая — проследив за пальцем Юрия, ушедшим в дыру, а затем тоже увидев осколки вазы, быстро догадалась обо всем.
— Тут у них вазы колотят — а они и не шелохаются! — взвизгнула она и на этот раз врезала чернявому кулаком в зубы. — Расстрелять вас мало, долбо…бов!
— Так дверь-то — вон, а мы стояли вон там… — утирая кровь, заныл брюнет.
— Вон там они стояли, вон там! — Старушенция снова заехала ему кулаком, теперь уже в глаз. — Тут у них вазы бьют — а они «вон там»!.. Красавица моя, девочка моя на том свете, а они «вон там», козлы!.. — Белесый неосмотрительно приблизился, и она захлестала по щекам обоих.
Это было уже малоинтересно. Васильцев не стал больше отрывать старуху от ее дела, которым она была так увлечена, и вместе с Катей вышел из дома. Во дворе при свете зажигалки он тщательно осмотрел пятачок взрыхленной земли вокруг дерева — только здесь был шанс обнаружить хоть какие-нибудь следы.
Конечно, палачонок был осторожен, однако через минуту один след Юрию найти все-таки удалось. Другие следы тот явно зарыхлил, вон и палочка валяется, а этого следа, видимо, не заметил в темноте. Рельеф подошвы мало интересовал Васильцева, все равно не с чем сравнивать, главное было — размер и глубина.
Размер обуви был совсем невелик, а сам след вдавлен неглубоко. Ну да, все правильно. Викентий был чрезвычайно худ, так что казался почти невесомым.
Больше не заходя в дом — признаться, ему уже здорово надоели звуки оплеух и старухин визг, — Юрий вывел Катю на дорогу, они снова поймали такси и уже не так спеша, как на пути сюда, поехали прочь от проклятой Пчелкиной виллы.
Он взглянул на часы. Было половина двенадцатого ночи. Эти кошмарные сутки еще не кончились, а он уже успел потерять двоих из своей столь небольшой армии.