Но в это утро солнце не больно-то желало любоваться синими шапками домов. Бросив на них мимолетный взгляд, оно тут же скрылось за тучами, отвернулось, будто поморщилось.
А тем временем под этими самыми крышами…
— Здорово! Ну и утречко, так сказать, сегодня, — приветствовал у подъезда своего коллегу мужчина. Голову он прятал в плечи и бесцветными губами жадно затягивал в себя последние остатки сигареты, догоревшей почти до фильтра.
— Че в такую рань-то? — недовольно пробурчал второй, протягивая руку.
— Ща поднимемся, сам посмотришь.
И они вошли внутрь. На лестничной площадке стояли перепуганные жильцы — супружеская пара, туда-сюда ходили люди в форме. Дверь в одну из квартир распахнута настежь. Звуки шагов, чье-то бормотание создавали ощущение пустой возни.
— Кто вызвал? — спросил второй, не успев переступить порог квартиры.
— Соседи, — хмуро ответил первый, идя следом.
— Эти? — уточнил второй, кивком указывая в сторону жмущихся друг к другу мужчины и женщины.
На вид они были уже немолоды. Женщина куталась в махровый в цветочек халат, что-то бормотала. Рывками хваталась за голову, пыталась поправить прическу, но только еще больше взъерошивала и без того всклокоченные, припудренные сединой волосы. Мужчина молча поддерживал ее за руку, а сам наблюдал за группой полицейских, прислушивался к словам. Когда мимо них с супругой прошли двое неприметных в штатском, его глаза загорелись любопытством.
— Угу, — пробурчал первый, и оба оперативника скрылись за дверным проемом.
Квартира, по всей видимости, принадлежала человеку весьма обеспеченному. Ремонт недешевый — один паркет чего стоит! Дизайн на заказ: волнистый потолок, барельеф на стене. Невольные гости не шибко разбирались в этих вопросах, но перевидали на своем веку немало жилищ. Так что на глаз могли точно определить уровень вложенного в стены благосостояния.
— Ну где? Куда идти-то? Заблудиться можно в этих хоромах, итить твою ж… — ворчал второй. Лицо у него было, как принято говорить, помятым. От недосыпа. Синяки под глазами, серость кожи да изрядная худоба словно вторили его раздраженным словам, придавая всему образу вид мрачный и готический.
— В спальню, — сухо ответил первый. Ростом он был пониже да в плечах пошире, коренастее своего коллеги. Лицо выражало железное спокойствие. Такого хоть среди ночи подними — надо, так надо. Ни скулежа, ни жалости к себе от него не услышишь — рабочая машина без сменных батареек.
— Та-а-ак! Кто сегодня дежурный? А-а-а, все равно. Арбузова надо вызывать, — прохрипел длинный, как только зашел в просторную комнату.