— Хотя мы и на работе, — подняла бокал Дина, — но, по русскому обычаю грех не обмыть.
— Фарту не будет, — поддакнул Пика.
— Сав, ты же интеллигентный мужик.
Фильтруй базар.
Оба рассмеялись. Им захотелось все бросить за борт этого красивого плавучего ресторана, и под ненавязчивые звуки незнакомых мелодий отплыть вместе с ним в ту далекую страну наслаждений, о которой мечтают все. Только большинство покупают туда билет, обманывая себя, что за деньги можно все, и лишь счастливчики вытягивают заветный билетик просто так, встретив однажды именно того спутника, с которым суждено пройти этот путь, не потратив и медяка.
— Ну я классно молчал? — хихикнул бывший зэк. — Солидно?
— Молчание часто истолковывается окружающими в пользу молчуна, ибо никто не знает, на что тот способен. А неизвестность обычно пугает. Срабатывает инстинкт подчинения.
— У всех? — переспросил Пика.
— Почти. Молчат те, кто этому инстинкту не поддается.
— Хорошо сказала. Вот за это…
— Вовремя остановиться, — Дина накрыла ладонью его бокал, — значит не проехать свою станцию. Иначе будешь колесить.
— По кругу? — попробовал все перевести в шутку Сава. — Как в реинкарнации?
— Ну, рифмы на эту тему ты часто слышал, — с явным холодком тихо и четко произнесла женщина с карими глазами.
— Ой, смотри, начинается! — совершенно по-детски, с наивным восторгом, воскликнул художник.
Даже не спросив, о чем это он, Дина поняла, увидев в его глазах отражение заката. Самое интересное, что сейчас ей даже не хотелось самой смотреть в ту сторону. Она вдруг поняла, что этот странный зэк может все отдать за то, что сейчас видят многие, но мало кто пожертвует и пятачок. Каким-то чудом зона за девять долгих лет не озлобила его, не убила в нем пацана, который когда-то в детстве увидел на берегу своей речушки закат, который стал для него дороже всех сокровищ мира. Чудак или блаженный. Почему именно таких Всевышний награждает самым необычным даром, а они им не пользуются, хотя могли бы весь мир положить к своим ногам.
— Вот не думал, что в январе здесь так тепло, — все еще под впечатлением увиденного, прошептал Сава. — Как у нас ранней осенью.
— Средняя температура в Гонконге зимой 17–20 тепла. На Канарах еще лучше. Хотел бы там купить дом?
— Нет, я в России хочу жить.
— Хорошо, а сколько бы ты хотел получить… Ну, когда мы закруглимся.
— Салон тату открыть. Где-нибудь в центре Москвы. Поработать недельку-другую, потом недельку писать.
— И все?
— Ну, дом построить на Петрице, — широко улыбнулся Сава, словно они играли в какую-то фантастическую «хотелку», которая никогда не сбудется, так что можно смело говорить всякую чушь.