В отличие от Кристиана Джонни с готовностью превышает скорость, понимая, что, пока не зайдет слишком далеко, сможет позволить себе заплатить штрафы. Как бы то ни было, я дежурю — высматриваю машины копов.
Мы летим по Первой магистрали — извилистой непростой двухполосной дороге, окруженной густыми сосновыми лесами и крутыми каменными утесами. Музыка включена на полную, так что мы особенно не разговариваем; Джонни очень занят тем, что подпевает куче артистов, о которых я не имею представления. Я не знаю слов ни одной песни, а если бы даже знала, петь не стала бы. Год игры в «Звезду сцены» дома с Бесс и отсутствие баллов даже за «Wannabe» — это именно то доказательство, которое требуется мне для того, чтобы держать рот на замке.
После нескольких часов езды и начавшейся головной боли я вежливо предлагаю сменить музыку на Робби Уильямса. Джонни находит это невероятно забавным, но спустя некоторое время выключает звук. Выражение моего лица, наверное, было чересчур страдальческим.
— Ты в порядке, Мегера?
— Угу, — бубню я, стараясь, чтобы это звучало бодро.
— Тебя достало мое пение?
— Э-э… Ну, разве самую чуточку.
Он ухмыляется.
— Сделаем перерывчик.
Мы едем по извилистой дороге с зелеными полями по правую сторону и океаном по левую. Прибой яростно разбивается о берег, дальше на темно-синей воде виднеются белые шапки пены. Чайки пикируют и скользят над скалистыми берегами. Кажется, там ветрено. Пара машин, которые едут прямо перед нами, сворачивают налево, к смотровой площадке у океана.
— Хотела тебе сказать, — начинаю я, — вчера мне удалось сэкономить десять тысяч на твоей автостраховке.
— Круто, — рассеянно отзывается Джонни. Он притормаживает и сворачивает за машинами к смотровой.
— Ты что творишь? — Я пытаюсь не чувствовать разочарования от его небрежной реакции. Сама-то я осталась под сильнейшим впечатлением от себя после такого приобретения.
— Хочу показать тебе кое-что, — бросает он. — Тебе понравится.
Я оживляюсь. Несколько человек оборачиваются на нас, когда мы выходим из машины, но никто вроде бы не узнает Джонни, может, из-за солнечных очков.
— Что? — любопытничаю я.
— Морских слонов, — ухмыляется он. — Пойдем-ка, полюбуемся.
Но еще до того, как мы успеваем пойти к смотровой площадке с морскими слонами, я замечаю семью, которая кормит стайку белкоподобных существ. Малышка лет семи-восьми протягивает печенье, одна из зверюшек встает на задние лапки и поднимает передние, чтобы взять угощение прямо из ее рук.
— Кто это? — Мой голос повышается от возбуждения.
— Бурундуки, — отвечает Джонни.