– Вы устали, принц. Думаю, пока нам стоит остановиться на достигнутом, вы согласны? Быть может, просто прогуляемся, или посидим в беседке?
Они пошли по тенистой боковой аллее – кроны высоких кустарников сплетались над их головами, как шатёр, от чего в аллее стоял приятный зелёный сумрак.
– Скажите, ва…
– Дэвид, просто Дэвид.
– Извините, Дэвид. Видите ли, я никак не могу отделаться от манер придавать самому обычному разговору официальный тон и нагружать речь соответствующими формулами… Это, если угодно, как акцент. Это тем более странно, что разговор, который я хочу с вами завести, лежит в сфере, официоза чуждой и потому непривычной для меня…
Дэвид остановился, повернулся, чуть склонив голову с лёгкой улыбкой.
– Принц, поверьте, не всегда отсутствие отточенных и выверенных фраз препятствует пониманию. И если вы сейчас не найдёте подходящих слов и настроя для этого разговора, я просто подожду, пока найдёте и попробуете снова.
– О нет, я найду. Никуда не денется то обстоятельство, что я просто имею мало опыта в ведении простых и по-настоящему интересных мне разговоров… Если я не спрошу сейчас, то потом могу просто не решиться. Но не воспримете ли вы мой вопрос как слишком неуместный и бестактный?
Они дошли до беседки, Дэвид приглашающим жестом пропустил гостя вперёд, предложив ему удобное место в центре.
– Сначала задайте ваш вопрос, ваше высочество, и тогда я смогу сказать, бестактен ли он.
Винтари кивнул. В беспредметных извинениях действительно мало толку.
– Скажите… Дэвид, вы любите своего отца?
Вопрос, может, и не обескуражил, но удивил точно.
– Конечно! Разве может быть иначе? А почему вы об этом спросили? Мой отец… показался вам плохим человеком? Поверьте, я способен понять, что взгляд с совершенно другой позиции, обусловленной… определёнными историческими и политическими обстоятельствами, может быть иным.
– Дело не во взгляде… Дэвид. Хотя… о взгляде и обстоятельствах позже. Нет, меня заинтересовало само… Знаете, по дороге сюда я читал некоторые земные книги. Поэзию… и прозу тоже… Меня заинтересовало то, как там описывается отношение к семье, к родителям. Очень…
– Сентиментально, вы хотели, должно быть, сказать?
– Не уверен, что здесь смогу подобрать слова. По части сентиментальности, или, во всяком случае, пафоса наша литература всегда была богата… Нет, знаете, Дэвид, слово «любовь» есть в каждом языке, только одинаковое ли у этих слов значение? Вы сказали – как может быть иначе… Я понимаю, ваша культура предписывает вам любить родственников…- Винтари запоздало сделал себе замечание, что не уточнил, которую культуру он имеет в виду, ведь всё же родители его собеседника принадлежат к разным культурам, но кажется, это сейчас не имело большого значения для разговора.