Лопата доложил в подробностях встречу с Марсианином:
— Чуть не удавил меня, когда я эту проститутку телкой назвал…
— Телки, Лопата, у бычков бывают. Если запал на нее Марсианин, то не стоило женщину так называть. Говоришь, что три дня делать ничего не надо — ничего и не будем. Марсианин не заяц, трепаться не станет, я его понимаю.
— А я не понимаю.
— Лопата, тебе и понимать ничего не надо. Если бы ты все понимал, то моей бы империей руководил, а я у тебя в бригадирах ходил. Все, ждем Марсианина и ничего не предпринимаем — окончательно подвел итог Степаныч.
Ковалев посидел в задумчивости полчаса. Вероника уже немного изучила его и не лезла с разговорами. Внезапно он встал.
— Поеду, вернусь… через три-четыре часа.
— Ты к Степанычу? — обеспокоенно спросила Вероника.
— Нет, — ответил кратко Николай и ушел.
Его Мерседес припарковался у деревянного барака с коммунальными квартирами. Он вошел внутрь, открыл одну из дверей. Спертый прокуренный воздух с перегаром шибанул в нос. На диване, если так можно назвать предмет, ранее точно бывшим диваном, а сейчас разваливающейся рухлядью, спал мужчина лет пятидесяти. Ковалев потряс его за плечо. Пахнувший дурно, давно не мывшийся и заросший бородой мужчина, открыл глаза.
— Че надо?
— Ты Саватеев Иван Прокопьевич?
— И че?
— Вставай, поговорить надо.
— Че мне с тобой говорить, ты кто?
— Счастье твое нежданное. У тебя документы на ОАО «Комплект», за них ты получаешь двадцать тысяч ежемесячно, я у тебя их куплю.
Мужчина показал фигу, потом вдруг спросил:
— Сто тыщ дашь?
— Дам, — ответил Ковалев.
Мужик снова задумался.
— Не-е, за сто не отдам, — он начал подсчитывать, бормоча вслух, — двадцать в месяц, в год…
Он силился умножить, но у него это получалось плохо.
— В год двести сорок тысяч, — подсказал Ковалев.
— Во, двести сорок, — мотнул головой Саватеев, — тебе за триста отдам и бутылку водки в придачу — без бутылки разговор не получится.
— Договорились, завтра я привезу триста тысяч и бутылку, но ты до завтра не пьешь, иначе ничего не получишь. Поедем к нотариусу, все законно оформим и гуляй на здоровье. Но запомни — до моего приезда больше не пить, вымыться и побриться.
Саватеев вряд ли бы сдержал данное слово, но друзья-алкаши не пришли, денег не было и пить, соответственно, нечего.
Ковалев приехал с утра, Саватеев уже сидел в ожидании, спросил сразу же:
— Бутылку привез?
— Привез, но сначала вымоешься, побреешься, оденешься и поедем к нотариусу, подпишем договор купли-продажи и все получишь.
— Не-е, бутылку сейчас или никуда не поедем, — возразил Саватеев.