– Она, естественно, не знает, почему я здесь.
– В настоящее время – нет, но она умная и не исключено, что догадается. Тебе лучше избегать ее.
Эмили знала, опасно рассказывать о своих истинных чувствах, однако все равно сделала это:
– Годрик, меня больше не волнует моя репутация. Меня волнуешь ты.
Он обнял ее за талию. Девушка, уступив, прижалась к нему. Герцог нежно и дразня поцеловал ее шею.
– Ты действительно так считаешь? – Его дыхание шевелило ее волосы.
– Да. Меня не волнует, что она обо мне думает.
Крепче обняв Эмили, Годрик наклонил голову, прикоснувшись своим лбом к ее.
– Нет, маленькая лисичка, я имел в виду, ты действительно считаешь, что тебя волную только я?
– Конечно, это так. – Щеки девушки горели. Она призналась в том однажды, в полусне, но сейчас все по-другому. Она не была ослеплена страстью. Ее сердце открыто и волнуется о том, чтобы он ответил на ее любовь взаимностью.
Годрик опустил руки на поясницу Эмили, прижимая девушку еще ближе к себе. Он поцеловал уголок ее рта, затем кончик носа и подбородок.
– Ты любишь меня, Эмили? – Он еще крепче прижал ее, удовольствие от его прикосновения пробудило в ней желание.
– Я…
– Ответь на мой вопрос. – Это напоминало скорее сладострастный ропот, чем принуждение.
Эмили вздрогнула.
– Да. Да, я люблю тебя!
Приятное удивление отразилось в изумрудных глазах Годрика. Он был волшебником, наложившим любовное заклинание на ее сердце, похитившим ее душу своими медовыми поцелуями и мечтательным шепотом.
Подняв ее подбородок, Годрик внимательно посмотрел ей в глаза.
– Тогда расслабься. Пока ты любишь меня, тебе не нужно беспокоиться ни о какой другой женщине. Понимаешь?
– Да.
Но она не понимала. Он не признался ей в любви, однако пообещал быть верным до тех пор, пока она его любит… Что, черт возьми, все это значит? Может ли она доверять слову бунтаря?
Герцог отпустил ее и направился к двери.
– Я пришлю Либбу наверх, чтобы она приготовила тебе ванну.
– Годрик… – Эмили не следовало заговаривать с ним. Она не смогла скрыть своего разочарования.
Он остановился, рука лежала на дверной ручке. Затем оглянулся на девушку.
– Ты любишь меня? – Господи, в устах Эмили это прозвучало так жалостливо.
Приятное, довольное выражение лица мужчины потухло.
– Эмили… – Ее имя сорвалось с его губ, как тяжелый вздох. – Для меня это непростой вопрос.
«Я не должна плакать… Я не заплачу». Она попыталась напомнить себе, что этот человек похитил ее и соблазнил. Надо сконцентрироваться на темных воспоминаниях, иначе боль в ее сердце подавит каждый ее вздох.
– Ты требуешь от меня ответа, а сам не можешь ничего сказать мне?