– Что с ней? – сердито прошептала Эмили, взобравшись на сиденье рядом с ним.
– Ничего. Когда Либба принесла собаку, я накормил ее теплыми сливками. Это позволит ей тихо доехать до деревни.
Эмили расслабилась. Но щенок был не просто сонным.
– Только теплыми сливками?
– Ну, может быть, там была щепотка чего-то более сильного, для пущей уверенности, что она не убежит. Цель оправдывает средства, как говорится.
Эмили слишком хорошо это знала.
Джонатан ударил длинными поводьями по спине гнедого коня, и повозка резко тронулась. Когда они выехали на дорогу, девушка облегченно, но грустно вздохнула.
В Блэкбрай…
Дождь капал на лицо Эмили, промочил ее одежду. Она выругала себя за то, что не взяла шерстяной плащ с капюшоном.
– Далеко еще? – Ее окружал пьянящий аромат мокрой травы и шерсти. Она дрожала, ее кожа заледенела от дождя.
– Недалеко, – ответил Джонатан. – Нам нужно снять комнату на постоялом дворе. Вам не стоит путешествовать в такую погоду, а я не могу вернуться сегодня вечером. Как бы молоко не прокисло. – Его красивый рот изогнулся в неприятной усмешке.
Она вновь задрожала.
– Полагаю, ты прав.
Джонатан положил руку ей на плечи и притянул ближе. Он был таким же мокрым, но намного теплее.
– С-спасибо. – Ее зубы стучали, и она промерзла до костей.
– Не за что, мисс Парр. – Глаза парня глядели на дорогу, а не на нее.
Эмили немного расслабилась, а Пенелопа зашевелилась под черными юбками хозяйки. Девушка, опустив голову, взглянула на гончую, и та тревожно лизнула ей пальцы.
– Сейчас, сейчас, дорогая, – пробормотала она.
Оставшийся путь они проехали в тишине. Дорога в деревню заняла много времени, поскольку пролегала вокруг земель Годрика и озера.
Сама деревня казалась почти пустынной. Повозка скрипела и стонала, потому что ехала по грубым неровным камням главной улицы, эхом отзываясь посреди громыхания бури. Джонатан направил лошадь к высокому амбару возле постоялого двора под названием Пикерель.
– Занесите Пенелопу внутрь. Подождите меня возле бара. – Парень не стал ждать ее возражений.
Она, взяв гончую и сумку с одеждой, побежала по дождю к постоялому двору. На столах были зажжены лампы, а несколько жителей деревни собрались вокруг большого камина, грея руки. Они все обернулись, когда она вошла. Полная женщина, протиравшая тряпкой барную стойку, улыбнулась, затем пригляделась к ней, промокшей и дрожавшей, и сразу же забеспокоилась.
– Бедная овечка! – Она быстро обошла стойку, чтобы лучше посмотреть на девушку.
– М-можно мне подождать здесь? – У Эмили так сильно стучали зубы, что даже челюсть болела.