Секунды и минуты потеряли смысл. Выстрел, перекат, попадание чужой плазмы рядом, кто-то коротко ругается в эфире, и даже не осознать, на каком языке… Жуткая штука – ближний бой.
И вдруг стало легче. Чужой огонь ослаб, а на экранах вблизи появились зеленые метки. Теперь уничтожение чужаков шло с трех сторон. В своих бы только не попасть.
– Жорка, живой? – Прямо из дыма появился Федор. Его было не трудно узнать в любом аду по габаритам скафандра. В левой руке он держал плазмобой, в правой – шашку. Клинок был окрашен красным.
– Кажется… – Найденов был не уверен.
Он осмотрел себя. Один щиток с плеча пропал, другой приобрел тусклый цвет и был чуть вдавлен, но иных повреждений вроде не имелось. Защита выдержала. Ну или просто повезло.
– Мы уж опасались, что не успеем, – хохотнул сотник.
Противника рядом больше не было. Он разлегся повсюду в виде искромсанных, сожженных безжизненных тел. Смерть никого не красит. Сверху пронесся пластунский глидер.
Мимолетная оценка обстановки в секторе. Ничего чрезмерно тревожного, все в пределах ненормальной нормы сражений.
– Опять полно бабья, мать их! – Рядом возник Игнат, старый пластун, когда-то обучавший Найденова искусству рукопашного боя. По возрасту ему полагалось наслаждаться заслуженным покоем и безмятежной жизнью в родной станице, но как раз дома казаку не сиделось. Жаль лишь, что он был в команде «Непобедимого». – Вот уж эманация, прости господи!
Он приоткрыл забрало и демонстративно сплюнул.
– Может, эмансипация? – уточнил Георгий.
– Один хрен, непотребство!
Но женщин в судовых командах у буканьеров хватало, и это с первых схваток новостью не являлось. В горячке схваток было все равно, враг и есть враг, только после поневоле возникали определенные чувства. Убить женщину – совсем не то, что убить мужчину.
– И часть без скафандров, – подхватил Федор. – Видно, обманом хотели вплотную подойти. Отчаянный народ!
На Найденова тем временем накатило. Он машинально поискал во внешних карманах, нашел специально припрятанные ради подобных случаев сигареты, присел на корточки и закурил.
– Сыченникова убило, – послышался голос Игната.
– У меня тоже погиб один. Разрешите присоединиться? – Граф присел рядышком и взял протянутую Георгием сигарету. – Признаться, никогда не видел в женщинах противника. В жизни – да, но не на поле боя. Хотя смелые до полного безрассудства. Этого не отнять. Психованные, что ли? С женщинами такое случается.
Федор понимающе усмехнулся. Мол, не иначе, графу было суждено приобрести соответствующий опыт. А вот Игнат был первым, кто обратил внимание на неестественную бледность гвардейца.