Открыв дверь, она смотрела на него в замешательстве. Она его явно не ждала.
– Мы разве договаривались о встрече?
– Я просто проезжал мимо.
– Ладно, – сказала она, впуская его в дом.
Внутри было темно и не убрано. Совсем не так, как по средам, когда он привозит Ааса. Занавески задернуты, на диване валяется одежда; Моника поспешно схватила ее и унесла в спальню. Эрхард подумал: наверное, она делает генеральную уборку перед еженедельными визитами Ааса. Он-то думал, что дом у нее всегда безупречный, со свежесрезанными цветами и чистым, выглаженным посудным полотенцем у кухонной раковины. Но, может быть, она прибирает только раз в неделю. Ради сына. А может быть, даже ради Эрхарда.
Моника внимательно смотрела на него.
– Вот, значит, как?
– Я проезжал мимо.
– Верно, но сегодня не среда.
– Можно сесть? – Он плюхнулся на стул. На столе лежала колода карт и стоял полупустой бокал с красным вином. – Раскладываешь пасьянс «Солитер»?
– Не совсем.
Только теперь он заметил, как хорошо она одета. На ней синее платье и колготки, а лиф такой открытый, что видна ложбинка между грудями и цепочка с кулоном – маленьким якорем. Должно быть, она собиралась уходить – поехать в центр города, на свидание или в ресторан. Он хотел снова взять ее, как в прошлый раз, но грубее – в каждой комнате дома, чтобы она громко кричала.
– Чего ты хочешь? – сурово спросила она.
– Да вот, решил зайти поговорить.
Моника усмехнулась. Нехороший знак.
– Значит, поговорить захотелось… Неудачное ты выбрал время.
– Ты куда-то собралась?
– Потому что устала ждать.
– Что, прости?
– Я ждала, но больше не буду.
Эрхард вспомнил, как его родители говорили о нем в его присутствии, как будто его с ними нет.
– Не понимаю, о чем ты, – сказал он.
– Вот в том-то и дело! Я все надеялась, что у нас что-то получится. Что-то действительно получилось, а дальше? Пять дней молчания. В моем возрасте это слишком долго. Я больше не хочу играть в такие игры. Буду жить дальше.
– Я не знал, что ты ждала.
Она снова засмеялась. Смех у нее был неприятный. Потом она допила вино.
– Ах, Эрхард. Давай не будем ссориться.
– Зачем нам ссориться?
– О чем ты хотел со мной поговорить?
– Не важно. Как-нибудь в другой раз.
– Говори, Эрхард.
– Не сейчас.
– Говори, или я… я…
Ему не хотелось рассказывать о Беатрис. Не хотелось ни во что вовлекать Монику.
– Я больше не могу возить Ааса. Ты, наверное, права. Я должен ненадолго уехать и решить кое-какие вопросы, поэтому я больше не могу его возить. Не могу, и все.
– Отлично, – сказала она, ставя бокал на стол. – Так даже лучше.
– Ты серьезно?